Шрифт:
Она во все глаза пялилась на человека, лежащего на том месте, где только что крутило в припадке огромного лохматого зверя.
Человек застонал, задвигался и попытался сесть, опираясь на дрожащие руки. Движения его были неуклюжи и нескладны – бултыхался, как уроненный на спину жук.
Не сильно раздумывая, Кира подбежала к обращённому и упёрлась ему в лопатки, помогая подняться. Усадив, протянула свою кубышку с водой.
Человек пил долго и жадно, обильно проливая воду на русую бороду и холщовую рубаху на груди.
– Я думала, - сказала Кира и глупо хихикнула, - что оборотни, перевоплощаясь, оказываются голыми…
Он отвёл руку с кубышкой и положил её, тяжёлую и слабую, только что бывшую медвежьей лапой, на подтянутое колено. Свесил голову, помотал ею из стороны в сторону, прогоняя дурноту, и поднял глаза на свою подспорщицу.
«Боже…» - подумала та и, зачарованная этим взглядом, опустилась на колени рядом с ним. Промокнула краем своего фартука испарину на его висках, дотронулась до мокрых прядей, прилипших ко лбу…
– Я не оборотень, - промолвил человек знакомым, низким голосом Медведя. – И колдунья накинула на меня медвежью шкуру поверх одежды. С чего бы мне после падения чар оказаться голым?
Тут только, упомянув о падении чар, он в полной мере осознал произошедшее:
– Неужели?.. – прошептал потрясённо, уставившись на свои руки. – Это… случилось?
В порыве захлестнувших его чувств он с силой прижал ладони к лицу, потом запустил пальцы в волосы, вцепился в них и замычал, раскачиваясь из стороны в сторону.
– Ну же, ну же… - бормотала Кира, гладя его по спине успокаивающе. – Всё хорошо ведь… Хорошее же всё…
– Ох! – выдохнул он, справившись с эмоциями. – Я снова человек! Это… так невероятно! – он вскинул голову, глаза его сверкали победоносно и счастливо. – Кира, я уж и не мечтал! Ты видишь? Ты тоже это видишь, правда? Ты подтвердишь, что глаза мои меня не обманывают?
Кира закивала головой, улыбаясь потерянно сквозь неожиданно задрожавшие на ресницах слёзы.
– Конечно! – воскликнула она излишне ретиво, сжимая в руках фартук. – Конечно, подтвержу!
– А где… она?
Новообратившийся стремительно вскочил на ноги и тут же покачнулся, схватившись рукой за голову. Кира торопливо поддержала его под локоть и усадила обратно на траву.
– Кто? – отозвалась она, как эхо.
– Моя спасительница! Кто же ещё? – парень нетерпеливо озирался по сторонам. – Девушка, похожая на солнечный лучик – такой же тёплый, живой и нежный! Самая лучшая девушка на всём белом свете – где она?
Самая лучшая девушка на свете несмело выглянула из-за дерева.
У Киры тут же просохли сентиментальные слёзы. Она незаметно смахнула их остатки рукой, отпустила локоть стражника, старательно расправила помятый фартук и повернулась к напуганной Пепелюшке:
– Что ж ты наделала, греховодница? – спросила она глухо. – Поцеловала мужчину… Вон как его расколбасило-то. Придётся теперь тебе, как честной девушке, на нём жениться… Ну, чего прячешься? Подойди, не съест он тебя! Вы посмотрите на неё – огромного лесного зверя, значит, не боялась, а человека боится!
Сырник решился первым. Сторожко, боком двинулся к месту происшествия, периодически вздрагивая, замирая и отскакивая назад. Принюхался… Припадая задом и поджимая хвост, сам приходя в ужас от собственного погибельного любопытства, ещё подтянулся на пару шагов – нос его интенсивно работал…
Парень, не вставая, прислонился спиной к ближайшей сосне и протянул навстречу псу руку ладонью вверх:
– Ну что ж ты? Не узнал, друг? Иди сюда скорей!
Друг подумал какое-то время над предложением незнакомого человека и сел: всё так же – на всякий случай наиздальке.
Новообращённый вздохнул и покосился на обнимающуюся с деревом спасительницу. Решившись, поднялся на ноги – в этот раз гораздо осторожнее.
– Габруся! – он сделал в её сторону несколько всё ещё нетвёрдых шагов. – Не бойся меня, пожалуйста! Это же я, Медведь. Твой поцелуй обрушил злые чары и вот! – я снова стал человеком! Как мне благодарить тебя – лучшую, чистейшую и прелестнейшую из дев? Смогу ли я когда-нибудь расплатиться за подобное благодеяние?
Невольная спасительница отлепилась от сосны и, торопливо, но несколько деревянно перебирая ножками, приблизилась. В ней боролись противоречивые чувства: любопытство и опаска, влечение к чуду и отчаяние от своего греховного, опрометчивого поступка… Святой Ежи Попелушко! Что скажет принц?..