Шрифт:
Пепелюшка похлопала глазами. Ей эта мысль в голову тоже не приходила.
– Но… - она судорожно попыталась найти слова, чтобы выразить ими то неправильное, что смутно ощущалось ею в подобном варианте действий. – Это ведь было бы нечестно, Кирочка? Если бы мы пообещали, а сами… Кто бы помог тогда Порфирию Никанорычу?
– Кто? Дед Пихто! Да плевать я хотела на Никанорыча и всю его дурацкую сказку! Он, может, мужик и неплохой, но, как не крути, для нас – малознакомый. С какой стати нам ради него жизнью жертвовать?.. Бежим отсюда, быстро!
– она рывком развернула в обратную сторону свой бестолковый прицеп.
Но не успела сделать к спасению и шага – прямо перед ней вспыхнули жёлтым огнём глаза огромного гибкого зверя. Встопорщив вдоль хребта шерсть, он переступил волчьими лапами и низко, булькающее зарычал, оскалив длинные клыки.
Подле него метнулась ещё одна серая тень с горящими глазами… И ещё одна… слева… И справа…
«Ну всё, - мелькнула у неудавшейся беглянки закономерная мысль, - кабздец моим мечтам и упованьям… и злоключеньям заодно…»
Несчастные путницы вцепились друг в друга судорожно сведёнными пальцами, попятились из сжимающегося полукольца… Да! Кира быстро оглянулась: именно полукольца – позади, на тропинке, ведущей в чащу, не сверкали ничьи голодные гляделки.
– Они нас съедят? – проблеяла Пепелюшка, громко клацая зубами.
– Возможно, - продолжая пятиться, согласилась Кира. – Но позже… Пока у них, как видно, немного другие задачи… Смотри! Теснят нас в чащу обратно… направляют, как овчарки овец. Из леса нам теперь уж не выйти…
Пепелюшка запнулась пяткой за корень и грохнулась на зад, утянув за собой подружку. Обе тут же вскочили на ноги.
– Тогда, - дрожащим, на грани истерики голосом предложила девчонка, - может, развернёмся туда лицом? Так ведь будет удобнее удти…
– Отчего же, - пробормотала Кира, - не развернуться… И в самом деле… Давай-ка, пожалуй, развернёмся…
Подруги, двигая одеревеневшими членами, повернулись спиной к опасности и на подгибающихся ногах посеменили по тому единственному направлению, которое им было позволено, пока… Пока загонная стая не замкнула кольцо и не принялась сжимать его, угрожающе взрыкивая.
– В чём дело? – взвизгнула Пепелюшка. – В чём дело?
– Видимо, в том, - Кира лихорадочно шарила глазами вокруг, пытаясь разглядеть что-то в вечернем сумраке дремучего леса, - в том, что мы на месте…
– Каком? Каком ещё месте?! – девчонку била нервная дрожь.
– В том! Куда мы так стремились! Да где же она?! – кроме спутанных сетей чёрных веток и непроницаемого частокола корявых стволов – ничего…
Старуха в отчаянии вскинула голову к гаснущему небу, светло-серым лоскутом маячещему далеко в вышине – наконец-то!..
– Да вот же! – она резко вскинула руку и трясущимся пальцем указала вверх. – Видишь?
Замшелая избушка, почти не различимая на фоне путаного древесного фона, висела прямо над их головами, опираясь на высокие, корявые сваи мёртвых стволов.
– Пришли, - выдохнула Кира.
– Мы… что? Мы будем туда подниматься?
– А у нас есть выход? – Кира покосилась на всё ближе подступающие косматые тени.
– Но как?.. Ай!! – взвизгнула Пепелюшка и отдёрнула руку, возле которой щёлкнули острые зубы.
На путниц пахнул зловонный звериный дух.
– Сделай что-нибудь! – заверещала напуганная до смерти девочка, делая потуги вскарабкаться своей няньке на голову. – Кира, сделай что-нибудь!
– Да что же! – заорала в свою очередь Кира, которую тоже трясло, словно в лихорадке. – Что же, что же?.. Как же там было-то, чёрт?.. Избушка-избушка, повернись к лесу передом… в смысле, задом… То есть – нет!..
Обе загнанные овцы всё плотнее вжимались к корявые стропила, словно надеясь в них раствориться. Завывая, как полоумная, девчонка бессознательно сучила по своей ногами, исцарапанными в кровь пальцами рук цеплялась за обломанные сучья…
И пока Кира безуспешно твердила известную с детства формулу для разворачивания избушки с целью попадания в кромешный мир охранительницы врат между миром живых и миром мёртвых, Пепелюшка без всяких заклинаний вполне успешно увеличивала расстояние между носками своих башмаков и зубами вконец обнаглевших зверюг. Кира оглянуться не успела, как та уже вскарабкалась выше головы своей нерасторопной дуэньи. Тогда и старуха, решив плюнуть на сказочные традиции и забыв о своём непослушном, заржавленном теле, поторопиласьпоследовать её примеру.
– Ты как? – пропыхтела она, первой забравшись на площадку перед избушкой и тяжело дыша. – Живая?
– Помоги… - пропищала подружка, уже улёгшаяся животом на дощатый настил, но всё ещё болтающая ногами в воздухе.
Кира, перехватив её за руки, кряхтя натужно, втащила на помост.
Одно из существ с горящими глазами, не выдержав, должно быть, напряжения момента и сообразив, что поставленная перед ними загадочным хозяином задача по загону добычи стоила несчастным зверюшкам ужина, оглушительно взвыло и взвилось в безнадёжном прыжке. Выгнувшись длинным телом, оно нелепо рухнуло на головы собратьев, тут же став центром мгновенно вспыхнувшей свары – зверюги грызлись, сплетясь в жуткий клубок, словно бродячие собаки.