Для самого Староса проблема возникла лишь в самом источнике его «озарения». Его рациональный американский ум, еще не успевший пропитаться русской бесшабашностью и фатализмом, просто отказывался верить в вещие сны как источник вдохновения. Но, потом, спустя три бессонных ночи, усталая и небритая парочка инженеров представила ему вполне рабочий образец. И лишь тогда он, наконец, поверил.

– Ну что же, поздравлю вас, Филипп Георгиевич, - искренне улыбнулся Шокин после минутной паузы, - Вы и ваши сотрудники прекрасно потрудились. Но, как вы понимаете, все еще впереди. Вот товарищи Королев и Устинов это люди заинтересованные, но не будем забывать и про народное хозяйство в целом. Значит, так!
– он сделал знак, и один из сопровождающих отдал ему в руки пухлую папку.

Шокин достал первый лист, положил на ближайший стол и размашисто подписал постановление Министерства о создании на базе лаборатории нового КБ с совсем другим бюджетом и возможностями и переводу в подчинение новому институту - НИИРЭ. Согласно этой бумаге, новоиспеченному КБ-2 предстоит переезд в левое крыло огромного здания на пересечении Московского и Ленинградского проспектов, что само по себе стало шоком для нынешних обитателей скромного заводского чердака. (в реальности случилось на год позже - прим.авт.)

Продолжая свою неожиданную прогулку, Старос усмехнулся, вспоминая, как Шокин, подобно фокуснику, доставал и подписывал одну бумагу за другой. Указ о создании Госкомитета по электронике, указ о включении в цепочку кооперации Ленинградского Ферритового Завода (ЛФЗ), завода «Прогресс» и других, указ об изменении штатов и окладов, и многое другое. Неплохое шоу, пусть и заранее подготовленное. Но зато теперь все присутствующие до конца жизни будут знать, что стали свидетелями рождения целой эпохи в советской и мировой радиоэлектронике!

Но как же странно думать в этих новых терминах, взявшихся непонятно откуда! Называть двоичный разряд «битом», конечно, удобно, и для англоязычного человека даже вполне логично. Но почему восемь разрядов это «байт»? Загадка. Однако, словечко прижилось, и «старосята» (так реально называли сотрудников Староса - прим.авт.) теперь вовсю щеголяют «байтами», «килобайтами», и пока остающимися в мечтах «мегабайтами».

При гостях, впрочем, никто не решился употребить новые термины, но в самом конце встречи загадочный человек с фамилией Королев вдруг спросил, сколько памяти отведено под команды и сколько под данные. На это Старос ответил, что поскольку «новая» память намного проще и технологичнее, то решено пойти дальше и вовсе не разделять адресное пространство команд и данных» То есть, будет доступно примерно 32 тысячи слов, 16-разрядных. Разумеется, часть памяти с базовыми управляющими программами будет закрыта для записи.

– Шестьдесят четыре килобайта это серьезно, - пробормотал Королев знакомые слова, шокировав Староса до глубины души. Он даже немного замешкался, но Берг его выручил.

– Мы не всегда можем обойтись только выводом управляющих сигналов или распечаткой на бумаге. Мы хотим поставить один или несколько рядов. семисегментных индикаторов.
– Сделав паузу, он важно добавил: - Такое еще никто не делал, но прототип высоковольтного устройства у нас уже есть. И поскольку мы сильно сэкономим в схемах памяти, то думаю, проблем не будет.

Это он, конечно, поспешил, подумал про себя Филипп Георгиевич, вспомнив огромные россыпи дискретных элементов, которые еще предстоит собрать в единое целое. Хотя, в последнее время он узнал много нового о построении подобных схем. Так много, что его сотрудники просто диву даются, откуда у их шефа берутся такие озарения, да в таком количестве. Впрочем, все эти идеи моментально подхватываются его жадными до новинок сотрудниками, препарируются и, как вскоре выяснялось, неплохо работают на практике. А поскольку практика в их деле единственный критерий истины, авторитет самого Староса растет не по дням, а по часам.

Во время демонстрации работающего прототипа арифметического устройства Старос не преминул порадовать Шокина известием о том, что нашелся неплохой способ пустить в дело огромные залежи нискочастотных германиевых триодов (слово «транзистор» получило распространение только в 60-е - прим.авт.), наработанных промышленностью. Новые решения открывают массу возможностей и содержат в себе несколько принципиальных прорывов в технологии проектирования подобных схем.

Королев спросил про массу готового изделия, хотя бы приблизительно, и Старос назвал максимум, пятьдесят килограммов. Возможно, удастся снизить до тридцати.

– Ну что, Сергей Павлович, - иронично спросил Устинов.
– Влезет этот «чудо-ящик» в ваше изделие?

– А куда он денется, Дмитрий Федорович, - довольно ответил Королев, поглаживая железный бок прототипа.
– Если в наше изделие влезет, то в ваше и подавно. Вам-то в один конец.

Вот тут-то Старос и понял, что за изделие имеется в виду, и что за человек этот Королев. Давно ходят слухи о реальных «отцах» советских ракет, и тут вдруг такие гости! Наверняка, это один из главных ракетных начальников, если не самый главный.