Куней вновь обернулась, бросила нечитаемый взгляд на очень взрослого спутника, двинулась дальше. И продолжила:

— Вот зуб болит, ноет, дёргает, в голову боль отдаётся. Жить невозможно! И Мелвиг сейчас как тот больной зуб. Представь, что ты — весь целиком — как нерв в том зубе.

Егора передёрнуло, живость его фантазии иногда доставляла проблемы.

— Ясно.

— Я с утра побегала, достала кое-чего. Но решила написать северным знакомцам, может подскажут как правильно лечить. Не бойся, дело не затянется. Я быстро, один хвост тут, другой там. Пять минут. А ты на улице подождёшь, на людей посмотришь, а то и поговоришь. Но если кто из Народа попадётся, не приставай.

Егор неопределённо хмыкнул.

С одной стороны — проблемы точно не нужны.

С другой — как тут жить, если от всего шарахаться?

Под ногами заскрипела гранитная насыпь. Свежая, недавно уложенная. Камни не успели ни потемнеть ни рельсовой ржой покрыться. И Егор не удержался, подхватил пару особенно интересных камушков и спрятал в карман. Розовый гранит и зеленоватый непонятно кто, ну не нефрит же? Совсем не похож. Наверное тоже гранит, по крайней мере структура такая же мелкозернистая.

Куней покосилась, но горнодобычу никак не прокомментировала.

Зато нашлась иная тема.

— Значит, всыпали тебе?

— И вовсе нет!

— Да вижу я, не можешь до города дойти, на всякую фигню отвлекаешься. Я б тоже такому ученичку горячих прописала!

— Просто мне нравятся эти камни.

— А ну, покажи!

Егор камни протянул.

Рыжая внимательно их осмотрела, пожала плечами и бросила:

— Не вижу ничего такого.

Какое-то время шли молча, скрипя щебнем и перешагивая через шпалы.

Где-то вдали завистела электричка.

— Ну вот наваляли они друг другу, — прервал тяжёлое молчание и принялся описывать ситуацию бедолага, пострадавший от произвола учителей. — А потом вспомнили, что не дрались ровно год. Юбилей, отметить надо! Меня прогнали, сунули эту книгу читать, а сами ширму поставили и за ней булькали и стаканами звенели, — сдал мастеров Егор.

Куней сочувственно покивала.

— Да, сложно с тобой, до стакана легко доведёшь.

— Я думал, ты меня поддержишь!

— Тебя? Зачем? А вот этим… кто они там? Оружейник и полугном?

— Оружейник и есть полугном, — буркнул Егор. — Михайлович — механик. Вроде человек.

— Ну, хорошо. Так вот, не завидую им. Да и себе тоже.

— Ты-то чем недовольна?

— Да вот, подрядили нас с тобой нянчиться. И если всё будет так, как с самого начала понеслось, то через месяц я поседею!

И Куней картинно подёргала себя за волосы.

Егор обозрел буйство рыжей шевелюры и задумался.

Как и всегда, было два варианта: честно признать или коварно отказаться.

Егор выбрал честный.

— Это не я.

— Конечно, не ты! — покладисто согласилась Куней. — И тут не ты, и там не ты! И не городской совсем. Это всё злая судьба и пережор шоколадок. Вот если не жрать шоколадки тоннами и не гневить богов, то не будет и прыщей на лице.

— А у меня их нет!

— Конечно, нет. Какие твои годы?

— Да причём тут прыщи, блин. И вообще, меня сегодня назвали деревенским. Сказали, одежду выбирать не умею и это великий признак плебейства и провинциальности.

— Это они лиха дали, — мрачно бросила Куней, напряжённо рассматривая что-то впереди. — Плохо тебя знают. Вот узнают получше…

Впереди, около торгового центра, грохнуло. Взметнулось пылевое облако.

Бабахнули одиночные выстрелы, перешли в заполошную стрельбу очередями.

Заорали люди или нелюди.

Да и как понять кто орёт?

По голосу распознать астральников или людей Егору не удавалось. И Куней и её напарник ничем не отличались от людей до тех пор, пока не начинали швыряться огненными шарами или рубить столетние сосны радужными плоскостями.

Опять же, Балашов или тот же Паук, казались такими же опасными как наёмники. Ничего такого Егор от Моржей не видел, но интуиция просто вопила.

Логика тоже.

В насквозь магическом мире охрана Клана Моржей не могла быть из обычных людей. Наверняка или имеют какой-то дар, или усилены эликсирами. Тот же воин с шерстяной полосой об этом проговорился.

И вот, впереди вопили.

Иногда что-то грохотало. И тогда крики вздымались до небес.

Тадахнули тугие очереди из автопушки: раз, другой, третий.