К тому же шприцы сюда положили явно недавно: даже кровь двухдневной давности выглядит иначе.

– Интересно. Что скажешь?
– спросил он бесенка.

– Мяф!

– Согласен. Если бы кто-то хранил кровь для ритуалов, он бы хранил ее в банке. Если хранит в шприцах - значит, только что собрал… у кого? Для чего?

Он понюхал один шприц.

– Человеческая. Дело принимает интересный оборот. Что у них здесь происходит? Катрин, мать твою, что ты здесь устроила?

Послышался шорох. В темноте слух обострился. Шон различил осторожные шаги, словно кто-то босой крался по подвалу. Юркнув в ближайший проем между стеллажами, он затаился, прижав к себе притихшего Мяфа. То ли от страха, то ли чутко уловив настрой некроманта, бесенок послушно сидел под мышкой, не спеша выпускать иголки.

Наконец в проходе показалась хрупкая женская фигура в знакомом платье. Шон едва сдержался, чтобы не выругаться вслух. Ну почему эта девчонка постоянно влипает в неприятности? Связался на свою голову.

Часть него еще надеялась, что Ува пройдет мимо сундука и просто стырит пару яблочек, как и положено постоянно голодной сиротке. Но, разбив его надежды, Ува остановилась возле злополучного сундука и взялась за замок.

– МЯААААУФ!

Забыв о том, что держит Мяфа, Шон разжал руки и уронил бедолагу на пол. Ува дернулась и… зашипела.

Но Шон все же успел схватить ее за локоть и поинтересоваться:

– Сама расскажешь или устроим допрос с пристрастием…

А потом обомлел. Вместо Увы на него ощерилась жена.

– Ты опять…

– Еще раз закопаешь - яйца оторву!
– пообещало умертвие.

Интересный поворот.

Восставшие мертвецы не разговаривают. И наряды не меняют. И тем более не обещают оторвать что-нибудь ценное собственным вдовцам.

Значит, либо это было не умертвие. Либо он что-то о них не знал. Второе маловероятно, а первое - интересно.

Мысли лихорадочно метались в голове. Демон? Диббук? Вампир?

Хм…

Прежде, чем Барбара успела опомниться, он разжал ей челюсти, как собаке, и заглянул в рот. Искомое тут же обнаружилось: два острых клыка определенно не шли вкачестве приданого и прявились уже после смерти фрейлины.

– Афпуфти меня уод!
– возмутилась Барбара.

Шон не до конца понял, что именно она сказала, но решил не уточнять, справедливо рассудив, что вряд ли признание в любви. Обнаружить Барбару Веллер вампиром - то, чего Шон Баумгартнер ожидал меньше всего.

Ее точно не обратили, он бы заметил. А значит, фрейлина оказалась с наследством. И голодная. Если бы Шон ее не держал, она наверняка бы уже вцепилась ему в шею.

Взгляд вампирши метнулся к сундуку, но Шон успел первый. Подняв его так высоко, что Барбаре оставалось лишь беспомощно прыгать, он сказал:

– Хочешь вкусняшку? Рассказывай!

– В каком гробу я видела тебя и твои требования?

– Нет, в каком гробу ты откопала это платье и когда у нас на кладбище установили джакузи. Впервые вижу такое чистое и накрашенное умертвие.

– Впервые вижу некроманта, который не способен отличить вампира от мертвой жены.

– Видишь, как удачно мы встретились, чтобы расширить горизонты друг друга?

– Я тебе сейчас что-нибудь внепланово расширю!
– оскалилась Барбара.

Но он и одной рукой вполне удерживал ее на безопасном расстоянии. Голодный вампир - существо ослабевшее и рассеянное. Особенно новоиспеченный.

– Ути бозечки боевая фрейлина, - передразнил ее Шон.
– У меня уже дрожат коленки. Давай без брачных игр. Отвечаешь на мои вопросы - получаешь то, что в сундуке.

– Сначала покажи!

Он опустил руку и приподнял крышку, демонстрируя содержимое. Барбара тут же сунула туда руку в надежде оказаться быстрее него, но лишь в последний момент успела отдернуть руку от захлопнувшейся крышки. Насупилась и обиженно отвернулась.

Не так он представлял себе семейную жизнь.

– Итак, твои родители были вампирами.

– Это вопрос? Ты вообще в курсе, что такое вопрос или ты в школе знаки препинания прогуливал?

– Ты знала об этом и скрывала или была честна, когда говорила, что ничего не знаешь о родных?

– Возможно, кое-что я и умолчала. Но если ты считаешь, что я намеренно втерлась к тебе в жёны, то это зря. Если б хотела реализовывать коварные планы, то выбрала бы кого-то менее мерзкого.

Захотелось ввязаться в глупую детскую перепалку, но он заставил себя сосредоточиться на сути.

– Хорошо. Значит, ты очнулась в гостиной, обнаружила себя вампиршей и пошла знакомиться с гостями. Полагаю, после воскрешения ты была несколько дезориентирована и напугана. А мы слишком заняты, чтобы разбираться…