И, вероятно, обречен сломать себе шею, так как его внимание разрывалось между откровенным заигрыванием Вениции и заключительным номером этой части праздника — танцовщицами с одного из ближайших от Фемона островов, очень милыми и гибкими, все время сбрасывавшими с себя вуали, которые едва прикрывали и без того весьма вольные туалеты.

Толпе они понравились, Иолаю, само собой, тоже.

Лишь Вениции они явно не понравились, и она едва не забралась на колени Иолая, чтобы заставить его смотреть на нее, а не на танцовщиц.

Геракл признался себе, что и он не совсем равнодушен к женскому обаянию, когда девушки легко выпорхнули с площади, но в этот момент его насторожило то, что он увидел над фемоном.

Он подтолкнул Иолая локтем.

— Гляди-ка.

— Я и так гляжу, — ответил Иолай, не поворачивая головы.

Вениция захихикала.

— Не туда, — сказал Геракл, сопровождая свои слова щипком, и показал на восток: — Вон туда.

Хотя над городом все еще ярко светило солнце, небо над морем уже закрылось тучами. Черные тучи с серыми краями постоянно перемещались, увеличиваясь в размерах, и в них уже посверкивали молнии.

Иолай несколько секунд смотрел на молнии.

— Они не движутся на нас

— Пока еще нет.

— Сколько еще у нас времени?

Геракл только покачал головой.

В этом заключалась сложность его почти созревшего плана. Впрочем, в плане имелось много таких же сложных моментов, и большинство из них невозможно было обойти, так как он совершенно не знал, каким образом Гера приведет в движение механизм своей мести. У него появилось искушение еще раз посоветоваться с Посейдоном, но времени на это уже не было. Все, что у него осталось, — это инстинкт, тонко настроенное чувство самосохранения.

Движение слева заставило его повернуть голову, и как раз вовремя, чтобы увидеть, как вестник что-то прошептал на ухо Иокасты. Она окаменела, и ее глаза мгновенно наполнились слезами. Она кивнула, жестом отпустила слугу и встала из-за стола. Когда Тит проходил мимо, она взяла его за руку, что-то сказала и потащила прочь.

«Уже, — подумал Геракл, — уже скоро».

Площадь замолкла.

Хотя на трибунах и вокруг площади еще перешептывались отдельные зрители, не было ни громкого смеха, ни ликования, только всеобщее восторженное ожидание.

Геракл дождался, когда Тит и его жена приблизились к медной двери, и встал со своего места. Он быстро пересек портик, прежде чем его кто-то успел остановить, и оказался возле них в тот самый момент, когда Иокаста сказала:

— Его обнаружили возле пещеры. Остальные исчезли.

Увидев приближающегося Геракла, Тит слегка качнул головой, делая знак жене, и с широкой улыбкой обратился к гостю:

— Геракл! Я надеюсь, что тебе понравился наш скромный праздник. — Он взял его за локоть. — Почему бы нам не вернуться на свои места? Уже начинается завершающая часть…

Геракл не сдвинулся с места.

— Что пообещала тебе Гера? — еле слышно спросил он.

Тит заморгал:

— Что… о чем ты говоришь? Я тебя не понимаю.

С ледяной усмешкой Геракл выставил левую руку, не давая Иокасте уйти.

— Вы оба все прекрасно понимаете.

Он выжидал, надеясь, что по выражению его лица они поймут, что он даст им лишь этот единственный шанс.

Иокаста дотронулась до руки мужа.

— Тит… — умоляюще взглянула она на него.

Диктатор встрепенулся и приложил руку к груди.

— Тит, — повторила его жена.

Геракл оглянулся на столы, — к счастью, на них никто не обращал внимания.

— Что бы это ни было, Тит, она солгала.

Внезапно Тит превратился в старика. Его плечи повисли, грудь запала, а в глазах появилось такое отчаяние, что Геракл поморщился.

— Вот оно, — ответил хриплым голосом диктатор, медленно обводя рукой гостей, площадь и весь город. — А от меня требовалось одно маленькое одолжение, и я мог сохранять все это до тех пор, пока не буду готов оставить свою должность. — Он улыбнулся Иокасте и Гераклу кривой и горькой ухмылкой. — И кое-что еще.

Геракл пристально смотрел на него.

Тит взглянул на небо, на клубящиеся на горизонте облака.

— Если бы я не согласился на это, — тихо сказал он, — она поклялась убить мою семью. Мою дочь. Мою жену. Забрать их обеих, а потом разрушить город. Мое… проклятие. — Горькая улыбка превратилась в короткий и горький смешок. — Думаю, что она сдержала бы свое слово.

— Да уж, Гера бы сдержала такое обещание, — сурово подтвердил Геракл. — Так это она держала тебя у власти все годы?