Но у меня ощущение загнанности, клетки, лишь нарастает…

19

После новогодних праздников невероятно трудно опять войти в трудовой режим.

И не только учителей это касается.

Дети тоже все разболтанные, неуправляемые, бешеные какие-то.

В девятом «В», похоже, многие славно провели каникулы, а кое-кто, судя по загару, вообще встретил Новый год там, где нет снега.

Естественно, напрягаться и учиться никто не хочет, потому для поднятия тонуса запускаю тест на повторение материала за первое полугодие.

Ну а что?

Шоковая терапия – тоже хорошее средство…

Пока школьники злобно пыхтят над тестом, я размышляю о том, когда это начала рассуждать, используя врачебный лексикон?

Шоковая терапия…

Именно об этом говорил тот психиатр, к которому нам удалось попасть в праздники. Очень хороший специалист, один из лучших в своей области.

Он подтвердил, что проблема Севы – в большей степени именно по его, психиатрическому, профилю. Конечно, гематома в голове имеет место быть, но давление ее на мозг не критично, и есть предпосылки к тому, что все рассосется без оперативного вмешательства… А вот то, что сейчас происходит с моим мужем – это следствие шока. Так бывает, оказывается.

И как бороться с таким вот невероятно глубоким погружением в себя, более схожим с состоянием аутизма самой крайней степени, непонятно…

Верней, мне непонятно, а вот врачу, похоже, наоборот. Впрочем, так же, как и Ивану. По крайней мере, он четко знает, что делать, и всю программу реабилитации выучил наизусть.

Встаю, подхожу к окну и бездумно смотрю на усыпанные пушистым снегом ветки березы.

Сегодня Иван снова повез Севу на процедуры. В эту клинику.

Повез на автомобиле, непонятно, откуда взявшемся у него. Большом, высоченном, со специальным механизмом, чтоб поднимать и перевозить инвалидное кресло. С инвалидом, естественно.

Я даже думать не хочу, сколько стоит аренда такого автомобиля. И сколько стоит одна процедура в той самой клинике, куда он возит брата.

А еще понимаю, что все мои благие намерения вернуть деньги, все мысли на эту тему, просто смешны. Я никогда не наберу такой суммы. Ни за что на свете.

Даже если буду убиваться на работе с утра до ночи, да еще и репетиторство возьму.

И, наверно, стоит уже принять ситуацию такой, как она есть? И помощь Ивана принять? И старательно не думать о долге, стремительно, в геометрической прогрессии растущем с каждым днем все больше и больше?

А еще не замечать взглядов Ивана. Редких, но не до такой степени, чтоб считать их случайными. И слишком настойчивых, пристальных.

Не смотрят так остро из чистой случайности… Не изучают настолько внимательно лицо, тормозя на губах, скользя нечитаемым взглядом по шее и ниже…

Больше он ничего такого не делает.

Не пытается касаться, случайно или не случайно. Не говорит на отвлеченные темы, развлекая или забалтывая. Наши диалоги только по поводу распорядка дня Севы, процедур, новых бесед с врачами и прочего.

И вообще, Иван очень корректно себя ведет, хотя и довольно по-хозяйски, если честно. Но даже к этому можно привыкнуть и принять, тем более, что помощь Ивана неоценима.

Я за время праздников смогла успокоиться и даже чуть-чуть выдохнуть, позволив забрать солидную часть заботы о Севе его брату.

Кроме этого, Иван серьезно озаботился многими вещами, бытовыми, простыми, но сразу дающими ощущение мужчины в доме. Продукты, починенные розетки, не искрящая бытовая техника, наточенные ножи… Все, что как-то очень быстро, после беды, случившейся с Севой, пришло в упадок, и у меня не имелось ни моральных, ни материальных сил следить еще и за этим.

У Ивана с силами был полный порядок, похоже.

Так что что все происходящее шло мне в плюс…

Если бы не постоянное ощущение его взгляда на себе.

Конечно, это все можно не замечать, чем я и занимаюсь, собственно… Но есть чувство, что это – до поры, до времени. И прятать голову в песок в моей ситуации – очень плохой вариант. И надо бы сразу расставить точки над i. Прояснить ситуацию. Но как?

Напрямую спрашивать?

А что спрашивать?

Зачем так смотрит?

О чем думает, когда так смотрит?

Чего хочет?

А вдруг у меня в самом деле с головой беда? И ничего такого, особенного не происходит?

Может, я просто немного свихнулась на почве постоянного стресса?

– Арин Родионна, – басит с задней парты двоечник Пасечкин, – а если все сделал уже?

Прихожу в себя, рассеянно скольжу взглядом по лицам учеников, торможу на простецкой и в то же время хитрой физиономии Пасечкина.

Ага, сделал он, как же…

– Пасечкин, то, что ты списал вариант Кукушкиной, вообще не значит, что сделал, – вздыхаю я, подмечая, как соседка Пасечкина, хорошистка Кукушкина, густо красеет и поджимает губку. Ну так и есть. Списал, мелкий шкодник.