Шрифт:
Как у меня получилось увернуться и от этой атаки — я не знаю. Упав навзничь, я почувствовал, как неизвестное колдовство обжигает и сушит кожу. Больно приложился спиной о камни и увидел, как повелитель мёртвых делает шаг ко мне — но всё же успел выхватить из тула очередную стрелу, слыша как за спиной маунт рвет на части мертвецов…
— Помогите мне, старые боги… — прошептали губы. Резанув наконечником по пальцу, я окропил кровью перстень и мысленно обратился к нему…
В тот же миг в голове вспыхнули незнакомые слова… Вспышка боли пронзила лоб, я застонал — но увидел, как вокруг кончика стрелы начинает аллеть призрачное пламя…
А затем обратил внимание, что сердце, которое сжимала рука на посохе повелителя мёртвых, оказалось будто подсвечено…
— Ах ты мразь! — восхитился я и, всё ещё лёжа, взял прицел…
И выстрелил.
Стрела мелькнула в воздухе, оставляя за собой алый шлейф! Попав в новое изумрудное заклинание, которое швырнул противник, она рассеяла его и вонзилась точно в сердце на посохе.
Повелитель мёртвых с треском выгнулся и поднялся в воздух. Его тело начало быстро покрываться зелёной плесенью, а посох рассыпался пеплом, подхваченным ветром…
А затем во все стороны от твари ударила мощная ударная волна! Меня смело, приложило головой о камни — и это было последнее, что я запомнил, прежде чем потерял сознание…
Глава 10
На тракте
Подземелья Аш-Харантира были огромны — все это знали. Расположенные под дворцом Совета в величайшем городе известного Запределья, они имели структуру бесконечности. Эти копи были не просто пещерами, о нет… Они являлись структурами глубинного Шейда, и не имели конца. Подземелья тянулись вниз настолько глубоко, что даже сами Великие не знали, как далеко можно по ним спуститься.
Это же было и лучшей защитой — в обе стороны. Никто из тех, кто работал в копях Аш-Харантира, не мог выбраться наружу. Огромные расстояния, переходы между слоями Шейда, защита, выставленная Великими — всё это позволяло им контролировать своих рабочих и не выпускать их наружу.
Точно также, как и не пускать в них непосвящённых.
Лишь сами носители Крови Шейда могли свободно перемещаться по копям — да и то, только те, кто мог должным образом контролировать своё естество.
Гальвару не нравилось спускаться сюда. Лучший кузнец Великих слишком хорошо помнил проведённые в этом подземелье годы. И даже несмотря на то, что это было его собственное желание, вспоминать о бесконечности Шейда, медленно сводящей с ума, Гальвару не хотелось.
Тем не менее, сегодня кузнецу пришлось вернуться в бездну.
Воздушная платформа, на которой стоял светловолосый мужчина, плавно спускалась по огромному колодцу, в стенах которого были выдолблены проходы к бесконечному числу «отростков». За каждым из них было что-то ценное для Великих — мастерские, лаборатории, кузни, склады… Что-то, куда не мог попасть посторонний, и что-то, что опасно было держать на верхнем слое Шейда.
Платформа опускалась всё ниже и ниже, пока, наконец, не подлетела к одному из «отростков». Он представлял собой арку портала, затянутую желтоватым дымом. Перед этой аркой имелась лишь небольшая каменная площадка, на которую и ступил Гальвар.
Глубоко вдохнув, кузнец шагнул через дым. В его голове сразу зазвучали голоса миллионов душ, погребённых где-то в глубинах Шейда. Но стоило сделать ещё шаг — и они замолчали, а кузнец оказался на верхних ярусах огромного квадратного колизея, застроенного масштабным лабиринтом.
Огромного — без преувеличения. Рукотворное сооружение являлось гладиаторской ареной — или, скорее, тренировочным полигоном — колоссальных масштабов. Другого конца колизея отсюда было не разглядеть. Трибуны, на которых никогда не собиралось много зрителей, тянулись и тянулись, а над ними — простым смертным сложно было даже представить такое — раскинулась бесконечность, усеянная звёздами и туманностями.
Шейд во всей красе — даже в подземелье его структура была изменчивой, и в этом «отростке» можно было часами любоваться глубинами Запределья.
Собственно, тот, кто ждал кузнеца, был занят именно этим. Чуть поодаль от входа в ложу, рядом с которой вышел Гальвар, на огромном троне сидел великан. В два раза выше и без того высокого кузнеца, он подпёр здоровенной ручищей подбородок, и задумчиво смотрел в высь.
Гальвар подошёл к трону и встал рядом.
— Всё выглядываешь корабли Ушедших? — спросил он.
Великан, облачённый в отливающий серебром доспех, качнул головой, не отрывая взгляда от звёзд.
— Самое важно часто случается неожиданно. А вдруг?
Кузнец грустно усмехнулся.
— Прошло восемьдесят витков, Арант. Не думаю, что при условии постоянного расширения Запределья мы сможем увидеть их — даже если они решат вернуться. Просто не смогут.
Великан обернулся к Гальвару. На его широком, морщинистом лице промелькнула искорка веселья.
— Ты говоришь, как Убийца Чёрных Лун.