Я опомнилась, вернувшись в реальность. Холодный ветер разогнался, покачивая неслабо листья деревьев.

«Про кого это мама говорила?»

— Сон не идёт, а ты?

— Кошмары…

«Возможно, ей сейчас трудно о них говорить. То, что случилось с ней на улице Поздней юности, её состояние…»

Я подумала, что смогу наконец-то развеселить часто грустную Мирэ, но её лицо посреди улицы взволновало сильнее. Она стояла и игнорировала всех вокруг, задумавшись о своём. Как будто в пустоту смотрела, ничего не выражая. В то же время от Мирэ чувствовалось тревожное чувство.

«Хорошо, что всякие безделушки смогли на немного отвлечь её».

— Как помощница, ты не жалеешь о выборе? — мне очень захотелось спросить. Сколько бы я не пыталась закрыться от людей, приходилось все равно общаться с коллегами из издательства и площадки.

Мирэ сразу не ответила и присела рядом со мной, накрыв половиной одеяла.

— Я видела в офисе много тех, кто не хотел с тобой работать. Они часто кричали или ругались. Если хочешь знать моё мнение, то… — Она с улыбкой посмотрела на меня, стараясь полностью передать чувства. — Мне писец как нравится! Я не жалею о том, что госпожа Сок дала шанс побыть твоей помощницей, Хани.

— Госпожа Сок говоришь? Она хорошая, но бывает так строга и пугающе. Брр. — Я потёрлась как будто от появившихся мурашек.

— Хех, это правда. А как же корректор Чжон?

— Не упоминай эту жестокую женщину рядом со мной, пожалуйста. Она настолько застряла в прошлом, что пришлось работать с господином Мином. Он похож на типичного несоциального сараримана, но отлично понимает современный сленг. Я реально устала объяснять сто раз госпоже Чжон, что радушный пук — это сленг китайских фанатов, а не пук единорога.

— Как интересно, ха-ха. Радушный пук, я не могу.

— Рада, что тебе весело. А как тебе… менеджер Чхве?

«Как же неловко об этом спрашивать спустя столько лет».

— Ммм, как бы сказать. У меня такое ощущение, что вы были ближе, чем кажется. Скажу честно, я мечтала с ним подружится ради плюшек, но он ведь странный, правда же?

У меня не было слов. Она была совершенно права.

— Я… встречалась с ним, пока он не начал проявлять интерес к другим.

— Вот урод! — Мирэ так заволновалась, что аж встала с места. — Да я…

— Не стоит, уже поздно что-то делать, да и бесполезно. Сядь обратно, холодно же, — я перебила Мирэ. Мне не хотелось вновь раскрывать старые болячки.

— А, почему ты не уволилась, если такая неприятная ситуация, Хани? Ты же автор бестселлеров в Корее!

— Автор бестселлеров в Корее? Кроме дебютной работы, остальные новеллы не получали таких лавров. Получается, что у Мосян Тунсю дебютная работа спасает себя сама, а у меня, наоборот. — Я глубоко выдохнула.

— Хани, я долгое время фанатею по твоим книгам, они помогли мне справится со мно-о-о-гими проблемы в жизни. Поэтому видя то, как ты говоришь так о своих работах, хочется спросить. Почему ты решила писать новеллы?

— Почему решила, спрашиваешь… Наверное, потому что историями я могла залатать дыры в сердце. Как в чужом, так и своём. А ты, Мирэ, тебе вообще понравились первые двадцать глав «Крика сороки»?

Для новеллы я выбрала длинное, но значимое для сюжета название. "Ты помнишь, что в нашу первую встречу кричала сорока?", — это было первая написанная и произнесённая фраза Ким Йенгуком в прологе. Однако один из законов языка — экономия время речи, поэтому в жизни приходилось говорить грубо, но понятно: «Крик сороки».

Мирэ легко рассмеялась прежде, чем ответить.

— Ко-не-чно! Как и всегда, я влюбилась в текст, даже не законченный. Только сейчас я думаю, надо было быстрее читать, так как я успела прочитать всего тринадцать глав. Но в оправдание скажу, что в каждой главе почти два авторских листа. Тебе не жалко читателей, Хани? Так можно и проспать работу, — с грустным видом закончила Мирэ.

— Поэтому ты и опаздывала так часто?

«Что-то я не верю ей до конца, этому хитрому еноту».

— Бывало, разумеется, другая причина, но я честно-честно, клянусь пальцем Сукуны, поздно засыпала из-за твоей интересной рукописи или пропускала автобус, или поесть, или ещё что-то… Мои ттокпокки…

Я резко захотела задать ещё один вопрос, мучивший меня долгое время, но Мирэ как будто почувствовала мои сомнения, и своим ответом смогла как удивить, так и шокировать одновременно.

— Сон Хани, что бы ты не делала, я всегда буду на твоей стороне.

Невольно открыв рот, я не могла поверить.