— Пойдем, — дёргаю за браслет.

— Надо ждать кинологов.

— А вот этот прекрасный дяденька подождёт! А ты что боишься в лесу туфли испачкать?

— Перестань.

— Так, пойдем!

— Эльдар… — протягивает Сергей ключ от наручников.

— Нет. Оставь у себя. Если у нас с собой будет ключ, она мне точно горло перегрызет и исчезнет…

— Я тебе и запястье перегрызу, не беспокойся.

— Ух… — беззвучно ухмыляется Сергей, бросая на меня заинтересованный взгляд.

Смотрю на него строго в ответ.

— …А так, муж и жена — одна Сатана. Да, дорогая?

— Я тебе не жена.

Выходим за ворота.

— Я решаю, кто мне жена.

Когда-то это меня даже заводило! Но на проверку оказалось пустышкой.

Мужского пафоса и самолюбования много, мужской защиты — ноль! Он таскал меня везде с собой как дорогую игрушку, но тут же слил, когда встал вопрос он или я.

Идти неудобно. Цепь от наручников звякает. Хорошо хоть на цепи.

— Одна Сатана, говоришь? Что ж ты со мной не сел, милый?

— Я себе не принадлежу, ты знаешь об этом. Люди вложили в меня огромные деньги. Так не делается.

— Мм. Раб лампы, да?

— Хватит. Нам придется с этим как-то жить. И принять произошедшее. Давай, поговорим? Если кто-то там смел тебя трогать или обижать… Мы всех найдем, мы всех накажем…

— Это так не работает! Не работает, понял! Со мной все уже произошло!! Твои потуги и месть — это не защита! Это дерьмо собачье!

— Татико… Реальность такова, какова она есть.

— Тико! Детка! — игнорируя его, кричу я. — Тико!..

— Тико!

— Тико!!

Мы выходим на тропинку, по которой бегала я. Тяну его за наручники.

— Двигайся быстрее.

— Черт! Дождь… — поднимает он взгляд вверх.

— Собаки не почувствуют след, — закрываю ладонью глаза.

Он обзванивает охрану. Не нашли…

— Нужен поисковый отряд!

— Не нужен. Не паникуй. Мы справимся с тепловизорами.

— А если ей попадется какой-то мудак?!

— Я убью его.

— Да мне плевать, что ты сделаешь с ним!! — луплю его свободной рукой. — Ненавижу тебя!! Набичвари!

— Тихо! — рявкает, зажимая сзади. — Тихо…

Впивается губами в шею.

С рычанием дергаюсь. Проходится рукой по моей груди, облепленный мокрой тканью.

— Я найду ее… Найду… — шепчет мне в ухо. — Страстная моя… Горячая… Как же я скучал!

Сжав челюсти, терплю.

Дождь льется на нас.

— Ты умница… Ты вела себя правильно… Молчала. Я боялся, что ты откроешь рот… Тогда, я бы не смог ничего…

— Да, ты и не смог.

— Ошибаешься. Ты жива только потому, что я поставил такое условие.

— Интересно, да, — отталкиваю его. — Ничего сделать для меня в изоляторе фейсов нельзя-я-я… А вот убить — запросто! Дергалась твоя рука, м? Признайся!

— На меня давили, да. Но я отвечал за тебя, что ты будешь молчать. Все теперь будет хорошо! И ты несправедлива ко мне. Тебя выпустили досрочно. Не за красивые глаза. Мы работали над этим.

Не за красивые, да. За подписку о сотрудничестве. Зольниковой до звёзды на вашу "работу". Ни она, ни ее крыша взяток не берет.

Сдергивает с себя пиджак и, выворачивая его наизнанку, надевает на меня.

И — нет… Хорошо точно не будет, Эльдар. Ты ошибаешься.

Мы идём по тропинке, пачкая ноги в грязи. Ткань платья растянулась от воды и волочится по земле, мешая идти.

— Тико!!

— Тико!

— Тико…

Дождь заглушает всё.

— Она не могла так далеко уйти! Надо возвращаться.

— А если ушла? — оглядываюсь.

Оступившись, Эльдар по грязи сползает в овраг, резко дёргая мою руку вниз.

— Блядь! — хватается за тонкий ствол дерева.

Вскрикнув приседаю.

Здесь куст травы и не видно этого чертового оврага. Сама пару раз чуть не загремела.

— Ногу подвернул, кажется…

Лучше б ты ее сломал!

— Ну что пора грызть руку? — показываю ему зубы.

— Эй… — что-то сдергивает с веток.

Показывает мне.

— Это платье Тико. Кружева… Она была здесь. И выбралась отсюда.

Перехватываю из его пальцев.

— Ладно. Живи пока.

Давай, малыш, ты же тоже обезьянка! Пусть это будет просто приключение для тебя.

Помогаю ему выбраться. Идёт хромает.