– Да. О боги, в каких местах… Как можно так рисковать? Нет-нет, я ничего не скажу. – Капитан Торнсби скорбно покачал головой, а после обреченно добавил: – Как теперь жить?

– Думаю, Императору придется сменить имя, – хихикнула Хестер.

Она не понимала, отчего Гаррет Торнсби так странно реагирует. Неужели он считает, что Император должен безвылазно находиться во дворце? Но тогда как он узнает истинную ситуацию в Империи? Если полагаться только на донесения, то можно многое упустить. Так говорил старый граф, а уж ему-то Хестер верила как самой себе. Даже больше, чем самой себе! Не менее раза в год лорд Аргеланд совершал официальный объезд владений, но гораздо чаще он путешествовал скрытно. Мало что ускользало от его внимательного взгляда.

– Днём здесь не так опасно, – спокойно сказала Хестер, когда они углубились в хитросплетения тесных улочек.

– Вы правда так считаете? – скептически осведомился капитан. – Прошу прощения, госпожа Мерида.

– Не стоит извиняться, – покачала головой леди Аргеланд. – Думаю, вам случалось одарить Алькора крепким словцом.

В этот момент капитан Гаррет Торнсби слегка побледнел, а Хестер продолжила:

– Но разве после этого с вами случалось что-то плохое? Снижали ли вам жалованье или отправляли вне очереди на ночное патрулирование?

– Нет, – хрипло ответил Гаррет.

– Потому что вы общались с Алькором точно так же, как сейчас рядом с вами Мерида Сафет. Знать бы еще, почему «Сафет».

– Сиротская фамилия, – отмер Гаррет Торнсби. – Каждый год приютам дается несколько букв, на которую они называют сирот.

– Прямо как с племенными собаками, – восхитилась Хестер. – Но зачем?

– Традиция, – пожал плечами капитан. – Раньше выдавался список имен, потом его упразднили и стали просто выдавать буквы.

Свернув еще раз, Хестер увидела дом с массивной, но немного покосившейся дверью. На ней раньше явно была табличка, осталось ровное круглое пятно яркой, не выцветшей краски – на этом-то месте и было от руки написано число «двадцать один». Посмотрев на мансардный этаж, леди Аргеланд увидела иссохший остов цветка в старом, частично разбитом горшке.

Наклонившись, Хестер подобрала с мостовой камешек и метким броском сбила несчастное растение с окна внутрь комнаты.

– Госпожа Мерида! – ошеломленно воскликнул капитан Торнсби и тут же призвал щит.

– Это не экспромт, – оправдалась леди Аргеланд, понимая, как это могло выглядеть со стороны, – я действовала по инструкции!

С пару секунд ничего не происходило, и Хестер начала было волноваться, как вдруг покосившаяся дверь приоткрылась и из нее показалась мальчишеская ладонь.

– Заходите скорее!

Услышав родной до боли голос брата, леди Аргеланд устремилась вперед. Но капитан был быстрее – он решительно укрыл свою Императрицу магией, после чего шагнул в темноту коридора.

– Я поседею с вами, госпожа Мерида, – с горечью произнес Гаррет Торнсби. – И жена меня из дома выгонит.

– Мы купим вам хорошую краску для волос, – пообещала Хестер. – Римман!

– Сестра!

Леди Аргеланд крепко стиснула брата в объятиях. Он, раньше смущавшийся таких жестов, тихо всхлипнул и сам обхватил сестру руками.

– Мы так за тебя боялись! Так боялись.

– Мое сердце тоже не было спокойным, – шепнула Хестер.

Римман отпустил ее и, неловко склонив голову, попытался скрыть мокрые дорожки на щеках.

– Рим, перед тобой капитан Гаррет Торнсби, отчаянный человек, который терпеливо сопровождал меня на пути к вам. Капитан, мой младший брат Римман Аргеланд.

– Горд знакомством, – не моргнув глазом отозвался воин и протянул Римману руку. – Полагаю, юноша скоро пополнит ряды студентов Военной Академии.

– Да, – твердо произнесла Хестер, – и будет там преуспевать.

– В последней фразе слышится угроза, – поежился счастливый Римман. – Пойдемте. А ты, Хестер, держи себя в руках и не сойди с ума от счастья!

Следуя за воодушевленным братом, леди Аргеланд гадала, что же такое могло случиться, что Рим так счастлив. И в этот момент, войдя в небольшую, тесноватую гостиную, она увидела своего отца…

Старый граф сильно исхудал, его волосы поседели практически полностью, но он стоял! Он стоял, опираясь на массивную трость.

– Папа…

Бросившись вперед, Хестер крепко-накрепко сжала отца в объятиях. И, понимая, какому чуду они обязаны его выздоровлением, прошептала:

– Поздравляю. Поздравляю.

На несколько минут были забыты все дела и заботы: леди Аргеланд, устроившись на кривоватом стуле, расспрашивала старого графа о том, как же он встретил свою истинную. А он, посмеиваясь и покачиваясь на табурете, отказывался отвечать:

– Это полностью укладывается в традиции нашей семьи.

– Тебя не переспорить, – сдалась Хестер.