— Поговорим? — Лена откинула с лица рыжую прядь, блеснув змейкой тонкого золотого браслета с плоским экранчиком смарт-часов — свадебный подарок Вадима.

Растянув в очередной раз услужливую улыбку, бармен покрутил пальцами веточку мяты и со словами «Как ваши глаза!» кинул её в ступку. Затем добавил лайм и, надавив металлическим пестиком, принялся растирать содержимое. — О чём желаете побеседовать?

— Об опасном участке на спуске с тропы здоровья. Судя по схеме, эта дорога ведёт в сторону горных вершин, где протекает река Бадук, так?

Бармен снял с полки квадратную бутылку, отвинтил крышку и плеснул в стакан немного рома.

— Так и есть. — Добавил измельчённую смесь.

— А в чём опасность?

— Ну, вроде как не опасность, а сложность. Там крутой спуск, потом резкий подъём, дальше лес, камни. Зато кратчайший выход к Бадукским озёрам. А это… — Бармен вжал губы в усы. — Того стоит. Живописнейшие места. Но с мая закрыли. Хотя некоторые вроде как плюют на заграждение…

— А почему с мая?

— В конце апреля там две туристки пропали. — Бармен украсил коктейль листиком мяты и полукругом лайма, вставил в стакан трубочку и пододвинул к Лене. — Несколько месяцев искали.

— А что случилось с туристками? Расскажите? — Лена убрала трубочку и пригубила стакан. Тёплая волна алкоголя пробежала по внутренностям, наполняя продрогшее тело приятным теплом.

— Честно говоря, мне мало что известно. Вроде как девчонки отправились в пеший тур одни, без инструктора, и погибли.

— Каким образом? — Лена опустила стакан на стойку. Тёплая волна нарастала, передавая лёгкую вибрацию всем конечностям.

— Вроде как заблудились, не смогли выбраться, и их съели.

Лена посмотрела на бармена потемневшими до оттенка малахита глазами.

— Кто?

— Звери. То ли волки, то ли медведи. — Бармен пожал плечами. — Да какая разница. Нашли только обглоданные кости. После этого путь закрыли на время следствия, собирались вроде как к Новому году открыть, да не открыли.

— А дело? Закрыли?

— Вроде как.

Лена вставила трубочку в стакан и медленно потянула горьковато-кислую жидкость.

— Ещё что-нибудь? — Бармен вернул бутылку на место.

— А эта женщина?..

Бармен вопросительно посмотрел.

— Та, что тут сидела у фикуса. — Лена кивнула в сторону огромной кадки.

— Ааа… Ванда.

— Да, Ванда. Она что-то говорила про озёра. Она что-то знает?

— Ну вроде как… Она сумку нашла… туристок тех… Тогда она ещё нормальная была… Ну так, шаманила по-тихому…

— Что значит шаманила?

— Ванда — дочь шаманки. Я не большой знаток во всей этой потусторонней ерунде, но чего-то она делала такое, вроде как…

— Что именно?

Бармен потянулся к полке, снял деревянную фигурку, поставил на стойку.

— Вот.

— Что это? — Лена повертела в руках похожего на вылепленного детьми из снега Деда Мороза.

— Местная достопримечательность. Будук! Ванда их из дерева вырезает и продаёт туристам. Легенду придумала. Туристы слушают, верят и охотно покупают деревянных Будучков, — ухмылка спряталась в усы.

— А этот рядом… страшный… это кто? — Лена указала на оставшуюся стоять в одиночестве на полке фигурку безобразного карлика.

— Это Тупилак. Злой дух. Ванда говорит, что он может подселиться в человека, и тот превращается в зомби. И только Бадук может с ним совладать.

— И что народ, верит?

— Не особо. Но фигурки покупают. Как сувениры. Только после того, как Азуль погибла, Ванда сникла, как-то сразу постарела, да и с головой проблемы начались.

— Кто такая Азуль?

— Собака. Местный хаски.

— А что с ней случилось?

— Зарезали.

— Кто?

— Кабы знать…

Лена прихватила бокал и вернулась за столик.

— Пьёшь уже?! Без меня! Молодец!

— На! — Лена протянула Вадиму бокал и достала телефон.

— «Махито»?!

— Безо льда.

— Я бы чего покрепче выпил.

— Не надо покрепче, мне нужно твоё трезвое сознание.

— Хм, — Вадим тревожно поглядел на бегающий по дисплею смартфона тонкий пальчик с белоснежным маникюром. — Чую, ты что-то замыслила.

Лена прокрутила список контактов вниз, вернулась в начало, дважды шлёпнула подушечкой по экрану и приложила телефон к уху.