Руслан на долю секунды пришел в себя, но только для того, чтобы ощутить вспышку боли, после чего провалился в другой сон.

Он торопливо шел по узкому коридору в окружении охраны. Кто-то докладывал, он не видел, кто именно, потому что этот человек был слева.

— Они не в настроении, Октай-муэллим. — Он почему-то никак не мог определить, кому принадлежит голос, сознание путалось. — Думаю, будут давить на ваши долги по процентам.

— Перекредитуюсь.

— Мы ищем варианты, но таких дешевых денег вам не найти.

Он очень плохо понимал, о чем речь. Тело само что-то говорило. Тело знает, что делать, оно давно научилось вести дела без его присутствия.

— Я буду один.

— Но их двое…

— Ничего страшного.

Перед ним открыли двери кипарисовой гостиной, и он неторопливо вошел внутрь, оставив позади охрану и растерянного помощника.

Перед ним сидели двое мужчин. Одного, помоложе, какого-то военно-священнического вида, он знал под явно вымышленным именем Орхан Бозкурт. На второго Октай даже не обратил внимания. Это местная шестерка, с ним не нужно разговаривать.

— Мне очень не нравится сложившаяся ситуация, — без приветствия сказал Орхан.

Новая вспышка боли, яркий, ослепляющий, жгущий свет — и снова сон.

Она мерит шагами комнату. Сто вдоль ворот, сто пятьдесят поперек. Она делала это миллион раз. Буквально. Времени в этом месте будто не существует. Она не понимает, как давно тут находится. По ощущениям — несколько лет. Но она даже не проголодалась.

Руслан почувствовал, как его палец коснулся чего-то твердого, прохладного. От этого прикосновения по телу прошла волна. От этой волны к нему вернулась подвижность. Как будто он был заколдован, обращен в камень, а теперь приходит в себя.

Рука сама потянулась, обхватила что-то цилиндрическое и в самом деле прохладное. Теперь к нему плавно возвращалась чувствительность. Он стал осознавать себя как нечто отдельное от окружающей реальности.

На него как будто бы нахлынула волна. Потащила куда-то вверх и в сторону, закрутила и швырнула. Он невольно резко выдохнул, потом вдохнул. В легкие хлынул воздух, а вместе с ним и… память.

Он осознал, где находится и что происходит. Но почему-то не впал в панику, вероятно, просто потому, что отчаянно кашлял и блевал. Нос, глаза, уши, рот — все забито жижей. Земля под ним ходит ходуном, руку свело, так что проклятый цилиндр не отпустить.

К нему вернулась способность слышать, и первое, что он услышал, — что-то похожее на взрыв. Следом почувствовал, как его окатило жижей. Но почему не горячо? Земля опять задрожала, и в этот момент пошел дождь.

Кто бы его ни вызвал — джинн или естественные природные процессы, это был то ли подарок небес, то ли еще один инструмент (например, барабан) в симфонии хаоса и безумия.

Но тяжелые капли как будто бы прочищали сознание, вымывали жижу, забившую мозги. И облегчали рвотные позывы. Он открыл рот, ловя языком воду, чтобы хоть немного вымыть вкус грязи и нефти изо рта. До Руслана только сейчас дошло, что нужно уносить ноги. Вулкан вот-вот проснется.

Поскальзываясь, он встал, протер глаза от грязи. Забыл, что одна рука намертво вцепилась в цилиндр, поэтому больно ударил себя им по брови. Кажется, даже рассек ее. Непонятно, дождь так льет или кровь течет.

Как бы он ни старался, но его шайтан-глаза не помогали. Он видел только лихорадочное беснование синего цвета. Какие-то помехи в эфире. Ничего похожего на рельеф местности. Нужно идти наугад. При этом он даже не знает, как далеко от края кратера находится.

Руслан сделал аккуратный шаг, другой, третий — и провалился по колено в жижу. Как ни странно — не горячо. Повернулся в другую сторону и снова стал нащупывать дорогу. Но опять неудачно. Быстро уперся в бурный поток жижи. Может, раньше тут и была сухая дорога, но сейчас ландшафт изменился.

Руслан прислушался. Теперь вулкан ворчал, шипел и булькал постоянно, но… Какой странный звук… Он вдруг узнал рев двигателя. Броневик! Дауд! Шашлык-машлык!

Руслан не понял, почему именно эти слова пришли ему в голову, но решил не задумываться. Просто пошел на звук, аккуратно проверяя почву перед собой. По логике пологий склон кратера должен быть именно там, где ревет мотор. Вряд ли Дауд спустился с одной стороны, потом переставил машину и газовал, подавая сигнал…

Где-то слева взорвалось. По крайней мере, левое ухо заложило раньше правого. Жара от жижи он не чувствовал, а вот тяжело отдавшийся в груди и суставах удар — очень даже. Руслана лениво откинуло в сторону вместе с тоннами грязи. Мир завертелся под аккомпанемент тонкого писка в ушах.

К счастью, его не засыпало землей, не залило жижей и не забросило в недра кратера. К несчастью, теперь он не слышал рева двигателя — он не слышал вообще ничего.

Руслан просто пополз. Он удивился сам себе. Почему он не ляжет и не останется здесь? Хуже уже не будет. Если он умрет, станет только легче. Но его тело, управляемое не им, а кем-то другим, затаившимся в таких глубинах сознания, о которых Руслан и не подозревал, ползло. На четвереньках, по грязи, ежесекундно скользя руками и ногами. Но ползло. И тащило в правой руке цилиндр.