Поднялся с девчонкой на свой этаж и позвонил. Слышал шаги, но дверь не открылась.

— Инга, это я, — улыбнулся, понимая, что напугал ее с утра до чертиков.

В двери отсутствовал глазок, а значит, и дверь придется сменить. Лучше на металлическую.

— Фух, напугал, Дим, — Инга бросилась ко мне на шею, но тут же отскочила в сторону, заметив девушку. — Привет, Сусанна. Здорово, что ты пришла. Дим? Мы можем выйти прогуляться? Я не думаю, что с нами что-то приключится. Скоро мама приедет. Мы хотели пройтись по магазинам, подобрать обои.

Немного подумав, все же согласился. Жить в постоянном страхе? Это даже не жизнь.

Оставив девчонок дома, спустился вниз и завел мотор.

— Слушай, может, приставить к девчонкам кого-то? Стремно мне.

— Сейчас все будет, — Рустам полез в карман и извлек сотовый телефон.

Довольно большой черный агрегат с антенной. Это было редкостью, но вещь удобная, как ни крути.

— Антоха, утро доброе, братка. Ты б не мог подъехать к дому Поляка? Желательно прямо сейчас. Не бурчи. Тебе три минуты ехать. Присмотри за нашими девчонками.

Антон и Пашка появились в группировке одновременно. Парни особо не дружили, но и не ссорились. Шаман был более ответственным. Парень занимался боксом и даже сейчас бегал в спортзал. Вот только от пули это не спасло.

Доехав до Областной больницы, мы со скандалом прорвались в палату интенсивной терапии.

Пашка не спал и смотрел телевизор. Не знаю, когда его успели привезти, но телек стоял на тумбочке у стены, а сверху видеомагнитофон.

— Привет, братишка. Неплохо выглядишь, — я протянул ему руку.

— Комплименты оставь для баб. А я выгляжу как чмо с дыркой в плече.

— Если шутишь, значит, жить будешь. А теперь по делу, — я присел на деревянную табуретку. — Как я должен присмотреть за девочкой?

— Просто сопроводить до школы и забрать. Она учится в речпорту, а живет на Комсомольской. Ходит дворами. Маршрут всегда один.

— Сколько ей? — вдруг спросил Шамана. — Лет четырнадцать?

— Было осенью. Девочка положительная во всех смыслах. Не из тех, что курят в подворотнях и с пацанами шарахаются по подъездам. Отличница. На пианино играет. На улицу выходит редко. Я ее график уже выучил.

— Подрастет, женишься? — подмигнул парню.

— Нет, — тихо рассмеялся Пашка. — За это время я к ней привязался, как к сестре. Она давно просекла хвост. Брат же воспитывал. Иногда спецом ведет меня такими путями, что ноги сломать, как два пальца обоссать. Ушлая мелочь. Пятнадцать ей осенью.

— Кому они должны? — Рустам прислонился о дверной косяк спиной. — Может, проще отдать их долг? Или там сумма неподъемная?

— Должны Рыжему из области. Сука он редкая. Принципиальный. Он хочет их хату вместе с содержимым.

Интересно, что за квартира такая? Но вслух этот вопрос не задал. В голове зрел план. Я все же решил пересечься с этим Рыжим. Мне сейчас не до походов в школу.

— Ладно, мы поедем к Яворским, — я поставил на тумбочку пакет с фруктами. — А ты давай, не залеживайся. На Новый Год все у меня.

Тихая улица и старые дома. Не обветшалые, а именно старые. Лепнина на зданиях, прямо у входа в подъездные арки. Так выглядел центр города.

— Заезжай прямо в арку и тормозни, — Рустам указал рукой на деревянный тамбур, выкрашенный в зеленый цвет. — Вот тут они живут.

Насчитал четыре окна. И расположение у них было странное. Одно из окон выше, а под самой квартирой вход в подвал.

— Интересный дворик, — не знаю почему, но по спине пробежал неприятный холодок.

Понимал, что весь этот дом заселен, но каждая дверь была разной. Не так, как в новостройках в девять этажей. На второй этаж здания вела обледенелая металлическая лестница. Перила с завитушками, но пару ступеней отсутствовали.

Повсюду снег. В некоторых местах он был совсем не истоптан. Словно никто не спешил во двор.

— Ты чего? — Рустам потрепал меня за плечо и потащил к тамбуру. — Дим, ты какой-то бледный.

— Стремное место. Неживое как будто.

— Обычный двор, — приятель пожал плечами и надавил на круглый звонок.

Послышался лай собаки. Судя по всему, большой. Я еще раз осмотрелся. Посреди двора стояла голубая «Копейка». Ухоженная машинка. Видно, что хозяин трепетно любит ее, как я свою.