Ведьма не отвечает, и на мгновение я боюсь, что она захлопнет дверь перед нашими носами. Наши солдаты стоят позади, но я не думаю, что на этот раз они смогли бы что-то сделать, как и наши угрозы. Поэтому я с облегчением вздыхаю, когда она отступает в сторону, позволяя нам войти.

Она проводит нас через весь дом, а затем через небольшой сад, пока мы не оказываемся перед стеклянной оранжереей, которая резко контрастирует с простотой и ветхостью деревянной хижины.

Зрелище очень похоже на то, что мы видели у ведьм Лиобы: за столом, уставленным растениями, цветами, корнями и стеклянными флаконами, сидят пять женщин. Там же, спокойно восседая, ждёт старуха с собранными под белый платок волосами.

Она предлагает нам сесть, и мы подчиняемся под пристальными взглядами остальных пяти женщин, которые молчат.

— Капитаны, — приветствует она нас. — Что вам нужно?

— Она нас знает, — отмечает Нирида.

— Ваша репутация вас опережает.

Ее взгляд быстрый: признание, уважение. Отлично. Она действительно знает кто мы, и не думает что мы устроим резню ее людей как в Лиобе. Возможно это будет в нашу пользу.

— Значит, возможно, вы знаете, что мне нужна помощь, чтобы разорвать сделку, — говорю я.

Старуха поднимает голову и внимательно смотрит на меня.

— Насколько я понимаю, капитан, вы заключили две сделки, — тихо произносит она.

Нирида вскидывает брови, а затем я слышу, как она бормочет ругательство, поняв, о чем идёт речь.

— Я не намерен разрывать сделку, которую заключил с ведьмами, — обещаю я. — Я человек слова.

— Зато вы хотите разорвать сделку, которую заключили с Тартало.

— Я её не заключал, — отвечаю, готовясь. — И если вы знакомы с условиями, то, думаю, поймёте, что я с ними не согласен.

Старуха улыбается. Её лицо спокойно, покрыто морщинами, веснушками и пятнами от солнца. Её карие глаза, цвета земли после дождя, смотрят на меня так, будто знают обо мне то, чего я сам не знаю.

— Думаю, тот, кто заключил эту сделку, уже задавал этот вопрос некоторым из нас.

— Да, задавал, но не спрашивал больше. Не искал других решений, — отвечает за меня Нирида. — Мы хотим знать… Нам нужно знать, есть ли кто-то ещё, кто способен разорвать её, кроме Тартало.

Слегка заметное движение позади старухи, среди остальных соргинак, но никто не говорит ни слова.

— Да, есть, — отвечает старуха.

Нирида подаётся вперёд на своём месте. Я тоже напрягаюсь, настороженный.

— Есть кто-то поблизости? Кто-то или… что-то? Может быть, Гауэко?

— Гауэко не исполняет желания, он выносит приговоры, — отвечает старуха.

— А гоблины? — пробует Нирида.

— Если вы имеете в виду гальцагорри, то они не настолько могущественны, чтобы исполнять желания, — парирует она.

— А Мари? — спрашивает Нирида, в отчаянии.

— Конечно. Почему бы вам не начать молиться? Возможно, мать всех богов услышит мольбы двух смертных.

— А Ламия? — продолжает Нирида.

Старуха на мгновение замолкает.

— Ламия могущественна.

— Она здесь? На севере? — спрашиваю я.

— Она повсюду, — отвечает та. — В любой пещере возле воды. Также в Эрея, недалеко от Уралур, есть природное святилище, где она появлялась несколько раз.

Нирида, как всегда, не теряя времени, достаёт карту из своего жилета и просит старуху указать на ней место.

Старуха не колеблется, наклоняется, осматривает карту и указывает пальцем.

Нирида долго смотрит на карту, запоминая расположение, а я продолжаю наблюдать за старухой.

— Она поможет нам разорвать сделку?

— Я не знаю, — честно отвечает старуха. — Может быть, да, а может, и нет. Возможно, она даже не покажется.

— От чего это зависит? — мне необходимо знать.

— От её намерений, от удачи, от судьбы… — Пожимает плечами. — Кто знает. Капитаны, вам пора уходить.

Нирида встаёт без раздумий. Женщина, которая привела нас сюда, всё ещё ждёт на входе.

— Пойдём, — подгоняет меня капитан.

Я всё ещё размышляю о наших вопросах, об её ответах и тщательно подобранных словах.

— Она сказала, что есть кто-то, кто может разорвать сделку, но не знает, является ли этим кем-то Ламия, — осторожно замечаю я.

— Вы не ослышались, капитан.

— Кто это? — спрашиваю я напрямую.

Молчание заполняет пространство, как что-то плотное и тяжёлое.

— Каждый раз, когда задавали этот вопрос, ведьмы, которые знали правду, отвечали честно, без уловок и лжи. А теперь, капитан, прежде чем начать злоупотреблять нашим гостеприимством…