— Какая информация? — испугалась моя подруга.

— Сама не понимаешь? — продолжала я. — Мальчишки-то, прежде чем шпильку подсунуть, наверняка это обсуждали, кто-нибудь случайно подслушал, ну а когда скандал с иностранцем разгорелся, пошел и стукнул. Народ-то у нас всякий-разный учится.

— Зойка, ты так говоришь, как будто они действительно это сделали, — покачала головой Агата, однако вид у нее уже был не такой уверенный. И про своего Клима она тоже ничего не сказала.

— Я ведь не утверждаю, что это именно они сделали, — я решила особенно не давить больше. — А стукнуть мог кто-нибудь просто так, из вредности. Думаешь, у них врагов мало? Вот кто-нибудь и отомстил. Момент-то какой удобный.

— Зойка! — схватилась за голову Агата. — Какие враги?

— Обыкновенные, — отозвалась я. — У каждого человека есть враги.

— У меня нет, — с уверенностью возразила она.

— Это тебе так кажется, — отрезала я. — Ну, и наивный же ты человек! Разуй глаза! Да у тебя-то как раз куча врагов! Гораздо больше, чем у меня.

— Больше, чем у тебя? — Теперь глаза у Агаты вообще стали как блюдца. — Откуда у меня враги? Я никогда никому ничего плохого не делала.

— Ха-ха-ха! — воскликнула я. — Думаешь, враги бывают только у тех, кто кому-нибудь плохое делает?

— Ну-у, — совсем растерялась Агата.

— Чтобы ты знала, в жизни все как раз наоборот, — продолжала я вразумлять ее. — У тех, кто делает плохое, врагов практически нет. Они их вовремя уничтожают. А вот у тебя их полно. Из-за Клима.

— Из-за Клима? — голос Агаты прозвучал, как эхо.

— Именно, — кивнула я. — По твоему Климу полшколы сохнет. А он только на тебя смотрит. Другим — завидно. Вот и прикинь, подруга, что они все с тобой хотят сделать?

Агата несколько раз моргнула. Видимо, ей самой такие мысли ни разу в голову не приходили.

— И как же мне теперь быть? — жалобно пролепетала она.

— Жить дальше, — пожала плечами я. — Не упускать своего и привыкать, что не все вокруг такие хорошие, белые и пушистые, как ты сама.

— Я не белая и пушистая, а просто нормальная и обычная, — совсем стушевалась Агата.

— Это неважно, — отмахнулась я. — Большинство все равно гораздо хуже. И с этим надо смириться.

На сей раз Агата промолчала. Сказать ей было нечего. Внезапно лицо ее просветлело.

— Мальчишки идут!

Я обернулась. По коридору мрачно брела вся троица.

— Ну как? — подлетели мы к ним.

— Плохо, — сердито буркнул Сидоров.

— На нас эту штуку повесили, — пояснил Клим.

А Будка с тяжелым вздохом добавил:

— Они говорят, что про других, может, и не поверили бы, а у нас репутация соответствующая.

Уверена: про репутацию — это Ника сказал. Мы у него с самого первого сентября «на особой заметке».

— И шарики мне припомнили, — снова вздохнул Будка.

— Ребята, но ведь это нельзя так оставлять! — возмутилась Агата. — Почему вы должны отдуваться за чужие ошибки? Вас, значит, накажут, а повариха, которая это сделала, будет продолжать в том же духе.

— Повариха тут ни при чем, — сказал Будка. — Выяснилось, что эти пирожки в нашу школу привозят с какой-то фабрики уже готовыми и замороженными, а у нас только пекут.

— Значит, — подхватил Клим, — шпилька в пирожок попала на фабрике, но как мы это докажем?

— Никак, — сквозь зубы процедил Тимка. — Уверен: этот директор фабрики какой-нибудь Никин друг. И если, к примеру, они когда-нибудь нам пришлют замороженный торт с крокодилом, то крокодила тоже нам припишут.

Будка вздохнул, как ослик Иа-Иа в день рождения. А Агата решительнее прежнего продолжала:

— Знаете, раз вы этого действительно не делали, надо бороться и доказывать свою правоту.

— Бороться — это я запросто, — сжал кулаки Тимур. — Только как?

— Действительно, как? — уныло подхватил Будка. — Они ведь уже все решили. Свидетелей, что ли, с фабрики приводить?

— В таком никто не признается, — сказал Клим.

— Естественно, — поддержала его я. — Кто же на свою голову будет искать приключений?

— Но нельзя же все так оставить, — снова заговорила Агата.

— Вот это уж точно! Оставить нельзя! — с трагическим видом воскликнул Митька. — Они ведь наших предков собираются в школу вызвать. А мои... они еще от шариков не очухались.

— Ну ты, Будка, все-таки молодец, — вырвалось у меня. — Закупить на пятьдесят баксов вторсырья, которому цена от силы пять копеек за тонну.

— Не сыпь мне соль на раны! — взвыл Будка. — Ребята, что делать будем? Учтите, второго вызова предков в школу я не переживу.

Вот так всегда: Митька делает глупости, а мы отдувайся и придумывай, как бороться. И что его дернуло угостить этого дурацкого иностранца? Предоставил бы все Макарке В.В. и Нике. Тогда пускай бы мистер Смит хоть сто пирожков со шпильками слопал. Но какой смысл думать о том, чего не случилось? Факт налицо: ребята в опасности. Если срочно не доказать, что это сделали не они, их ждут крупные неприятности. Вплоть до исключения из школы.