Хардвин терпеливо ждал. Если мое замешательство и вызвало у него удивление, виду он не подал.

Попросив благословения у богов, в которых до недавнего времени не очень-то верила, я осторожно прокрутила колесико. Оверлок ответил характерным постукиванием и... работа пошла. Хвала небесам! Больше всего я боялась, что неправильно установила нити, но нет - все функционировало как надо. Новый нож был сделан на славу.

– Спасибо, - искренне поблагодарила я, когда отдавала Хардвину вторую часть оплаты.
– Ваш батюшка знает свое дело.

Гном чуть заметно улыбнулся.

– Я ему передам.

– Так, это вы его починили?
– догадалась я.

– Да тут делов-то...
– отмахнулся он.

Хардвин окинул взглядом мастерскую.

– Отец, кстати, вспомнил вашу бабушку. Пару раз он делал у нее заказы. Так, значит, собираетесь возродить дело?

– Как видите, - я развела руками.
– Теперь пойдет веселее, - похлопала по крышке отремонтированного оверлока.

Хардвин будто бы собрался сказать что-то еще, но в последний момент передумал.

– Ну, раз на этом все, то я пойду. Дела не ждут.

Голову посетила шальная мысль предложить ему задержаться на чашку кофе, но я одернула себя прежде, чем додумалась сказать это вслух.

– Идемте. Провожу вас до калитки.

Выйдя на крыльцо, я увидела соседку - ту самую, любезно записавшую меня в вертихвостки. Она копошилась среди своих грядок, но услышав нас, встрепенулась. Вытянула шею, прищурилась - очевидно, чтобы разглядеть получше.

– Доброе утро!
– я улыбнулась и помахала ей рукой.

Соседка покачала головой, пожала губы, как если бы услышала в свой адрес оскорбление и вернулась к работе. Впрочем, как я смутно догадывалась, в душе она ликовала, получив повод для сплетен.

Я не отличалась склонностью к озорству, но в тот миг испытала желание сделать что-нибудь провокационное. Но, разумеется, не стала - Хардвин не имел к этому отношения и вгонять его в краску было бы нечестно. Это, однако и не требовалось - милая соседушка уже наверняка выдумала собственную историю.

Хардвин тоже заметил соседку. Посмотрел на нее, затем на меня и ухмыльнулся.

– Кумушки - они такие. Впрочем, вам ли ее бояться? Вы ведь жили при дворе.

– Смотрю, слухи быстро разносятся, - фыркнула я.

– Ничего удивительного. Городок у нас маленький, народ поболтать любит. А вы, можно сказать, местная достопримечательность.

– И что же про меня говорят?

Хардвин поправил ремень кожаной сумки.

– Я сплетни не слушаю.

– И все-таки?

Если обо мне уже ходят легенды, хотелось бы знать их содержание.

– До свидания, госпожа Левер.

Он козырнул мне на прощание. Спустился с крыльца, размашистым шагом направился к калитке и уже возле нее столкнулся с Бартелом. Господи, а этого-то зачем принесло?

Соседка теперь даже не притворялась, что полет грядки. Воткнула мотыгу в землю и с комфортом устроилась в тени яблони.

– Шериф, - Хардвин кивнул в знак приветствия и оглянулся на меня.

– Здравствуй, Рубурсон, - Бартел поздоровался в ответ.

Они разминулись, и Хардвин направился по своим делам. Я осталась стоять на крыльце, хотя с куда бoльшим удовольствием забаррикадировалась бы в доме.

– Доброе утро, - сухо кивнула я, когда он взошел на крыльцо.
– Чем обязана визиту?

Шериф оглянулся на Хардвина, удаляющегося вниз по улице.

– У вас столько дел, что забыли, зачем выдернули меня из конторы?

– Я выдернула?

И тут же вспомнила. Точно! Подарок матери Киды, оставшийся в лавке Камиллы. Вот только не думала, что шериф придет ко мне лично. О чем и сказала ему.

– Чем раньше закончим с этим, тем лучше, - пожал он плечами.
– Готовы идти сейчас?

– Да, только дверь запру.

***

Перед визитом в лавку нас ждал приют.

– Я поговорю с ней сама. С глазу на глаз, - сказала я, когда мы вышли на площадь, где стоял храм.

Джеффри покосился на меня.

– С чего бы это?

– С того, что она вас боится.

Миновав площадь и заодно притянув на себя взгляды нескольких любопытных горожан, мы поднялись по каменным ступеням к гостеприимно распахнутым дверям.

– Как и вы, - Джеффри задержался у входа.