– Сейчас вашей жизни и здоровью ничего не угрожает, – Ханна коснулась моего лба. – Однако вы еще слабы и на восстановление уйдет несколько дней.

Я только сейчас поняла, что нахожусь в незнакомой комнате. Она была чистой, светлой, но обставленной очень просто – только самое необходимое. Кровать, шкаф, рабочий стол и один-единственный стул.

– Где я?

– В моем доме, – Джеффри подошел к постели.

– Ваше состояние было слишком тяжелым, – пояснила Ханна, – и мы решили, что лучше не пугать ребенка.

Я кивнула. Верное решение. И все же осознание, что все эти дни я провела в доме Джеффри, на его кровати, вызвало некоторое смущение.

– Когда я смогу вернуть домой?

– Думаю, уже сегодня. Но, пожалуйста, соблюдайте постельный режим.

Ханна ушла, оставив нас наедине. Джеффри подошел к окну, и несколько секунд смотрел на улицу, хотя я знала, что мысли его не покидали пределов комнаты.

– Будешь ругать меня?

Он хмыкнул и повернулся.

– Как будто в этом есть смысл. – Джеффри подошел к постели. – Я очень испугался за тебя, – тихо сказал он. – Но ты все сделала правильно.

Вау. Это что-то новенькое. В кои-то веки он признал мою правоту.

– Я не простила бы себя, если бы с Кидой что-то случилось. – На сарказм сейчас не было ни сил, ни, честно говоря, желания.

– Как и я не простил бы себя, если бы потерял тебя. – Джеффри присел на край постели.

У меня перехватило дыхание – то ли от его слов, то ли от близости. А, может, от всего сразу.

– Ну… теперь-то все позади.

К щекам прилил жар, и, наверное, я выглядело глупо, но меня это не слишком волновало.

Несколько бесконечно долгих секунд мы смотрели друг на друга, а потом… Не знаю, кто первым подался на встречу, да это и неважно. Наши губы соприкоснулись, я ощутила тепло, колючую щетину на его щеках, и мир вокруг исчез. Джеффри целовал осторожно – я даже не ожидала, что он способен на такую нежность – но, почувствовав мою отдачу, осмелел и прижал меня к себе. Внутри разлетелся рой взбесившихся бабочек, голова стала пустой и легкой, а низ живота напротив налился тяжестью.

Пальцы Джеффри перебирали мои волосы, отчего по спине бежали мурашки; вторая рука лежала на пояснице, он тяжело дышал и, кажется, прошептал что-то.

– Обещай, что никогда больше не сделаешь ничего подобного, – сказал он, отстранившись.

– Никогда не стану целовать тебя? – подколола я.

Сердце до сих пор стучало, как бешеное, голова шла кругом.

– Не станешь подвергать себя опасности.

– А то что? Наденешь на меня наручники?

Эта фраза сама собой слетела с губ и тотчас разбудила фантазию.

– И пристегну к кровати, – хищно оскалился он.

– Меня бы устроил такой вариант.

***

Домой я вернулась в тот же вечер. Едва успела шагнуть на порог – в холле вспыхнул свет.

– Ура! – громкий, нестройный хор голосов заставил меня подскочить.

Здесь собрались все: Элла и Кида, Ханна, констебли, мастер Фоинсон, Хардвин с племянниками и сосед мистер Таф.

Кида стояла впереди и держала на подносе исполинский размеров торт, украшенный малиной и взбитыми сливками.

– С возвращением!

У меня защипало в глазах.

– Ты знал? – я повернулась к Джеффри.

Он хитро улыбнулся.

– Скажу больше: я это организовал.

Кида передала торт Элле и бросилась ко мне.

– Я так рада, что ты вернулась, – она обвила мою шею. – Никогда, никогда больше так меня не пугай, – ее голос дрожал.

Я провела ладонью по ее мокрой щеке.

– Все уже позади, солнышко.

Я вновь стиснула ее в объятиях – как же мне этого не хватало! Кажется, только сейчас, когда она была здесь, в моих руках, я поняла, что опасность действительно миновала. Мы вместе. Теперь никто и ничто не разлучит нас.

… Разлучить нас все-таки попытались. Через пару дней в Ирфенес приехали люди из столицы графства: двое солдат королевской гвардии и первый заместитель мэра. Весть о том, что у нас тут произошло разнеслась быстро: Джеффри отправил депешу, как того требовал закон.

Меня вызвали в участок шерифа.

– Насколько я понимаю, вы не являетесь законным опекуном леди Ласлоу? – в очередной раз уточнил заместитель мэра.

– Но собираюсь им стать.

Джеффри объяснил мне, что и как говорить и на какие законы ссылаться. Я старалась держаться уверенно, но внутри скреблась тревога – шансы, что Киду отберут, были вполне реальными.