— Даже сейчас?

— Нет, сейчас чувствую, но это твоя…

— Это пока. А чуть позже появится и своя, — он бережно сжал мои ладони. — Мне нужно было сразу догадаться. Ещё тогда, когда ты с такой лёгкостью мою силу приняла. Если бы ты не улетела, всё бы иначе сложилось, честное слово. А насчёт артефакта не переживай, я его заряжу.

— Хорошо. Давай сходим и купим шкатулку, — после недолгого раздумья согласилась я. — Но сразу скажу, что за неё я не буду ничем тебе обязана. Ровным счётом ничем.

— Ты и не обязана, — уголками губ улыбнулся он. — Но мне будет приятно, если ты примешь подарок.

Нет, вы посмотрите, какая покладистость! Зла не хватает!

— Очень странное поведение для человека, на которого девушка подала в суд.

— Когда-нибудь этот суд станет очень забавной историей, которую мы расскажем детям.

— Вот ты нахал, Мейер!

— Это характерно для тех, кто не очень умён, — серьёзно ответил он, а я честно хотела и дальше фыркать и злиться, но губы всё равно дрогнули.

— Ладно, пойдём. У меня есть один замечательный знакомый артефактор, который выручил меня из неприятностей. Он прекрасный наездник, говорит на разных языках, музицирует, а ещё и поёт. Идём, я вас представлю, чтобы ты знал, как выглядят мужчины, отстоявшие очередь за умом.

Гордо вздёрнув нос, забрала из рук Мейера свои ладони и немного его отпихнула, чтоб не нависал. Приоткрыла коробку с конфетами и подцепила один из двух оставшихся батончиков. Делиться с бывшим не стала — вот ещё, обойдётся. Нечего на него вкусняшки переводить.

Откусила кусочек и привычно насладилась горьковато-сладким вкусом. Мейер вдруг изменился в лице, рванул меня за руку, в которой ещё осталась половина конфеты, и поднёс к лицу, жадно втягивая ноздрями воздух.

— Откуда это у тебя? — его голос мгновенно охрип. — Погоди, сначала выплюнь!

— Чефо? — возмутилась я, когда он подставил к подбородку ладонь и сурово потребовал:

— Плюнь!

Расставаться с конфетой отчаянно не хотелось, но вид у Мейера был такой, что стало немного страшно.

— Выплюнь! Это льиф!

Я вынула изо рта кусок батончика, который не успела разжевать и нахмурилась.

— Чего ты взбеленился? Конфеты как конфеты, очень вкусные и бодрят.

— Бодрят? — шокированно переспросил Мейер, а потом внезапно стиснул меня в непрошенном объятии. — Сколько ты уже съела?

— Ну… восемь. Да что на тебя нашло?

Глава 19. Не очень приятный сюрприз

— Лиза, это наркотик. Очень тяжёлый и запрещённый. Откуда у тебя эти конфеты?

— Кона Ваендис угостила… — прошептала я, прикрывая глаза.

Осознание приходило медленно.

Вот как она держит при себе своих девочек! Вот отчего они все такие весёлые и жизнерадостные!.. Вот почему она не стала на меня давить... Решила, что я сама к ней приду за новой дозой. И теперь стало понятно, с чего бы я внезапно начала рисовать, на ходу сочинять стихи и лихо читать на архаичном вилерианском. Видимо, мозг работал на пределе, плавая в озере эндорфинов.

— Иди выплюнь и прополощи рот, — распорядился Мейер, отпуская меня из объятий. — Мы идём искать целителя, а потом зайдём в Городскую Службу Правопорядка, чтобы написать заявление. Когда ты ела их последний раз?

Мысли не повиноваться даже не возникло.

— Вчера утром. Две штуки, — ответила я уже из ванной, прополоскав рот и почистив зубы.

— Когда она тебе их отдала?..

— Она не отдавала. Прислала с курьером, — ответила я. — Мейер, насколько всё плохо?

— Не особо хорошо, но я не целитель, чтобы сказать точно. Дьюкова бездна, у тебя ещё и трансформация не закончилась!

— И что это значит? — жалобно спросила я, возвратившись в комнату.

— Понятия не имею. Всё ещё считаешь, что ты среднестатистически везучая?

Мейер снова сгрёб меня в охапку и прижал к себе, несколько минут безмолвно глядя в окно с напряжённым лицом. Вот теперь я струсила по-настоящему.

— Что нам теперь делать? — голос звучал испуганно и жалко.

— Сначала целитель, потом всё остальное. Одевайся потеплее, там дождь.

— Может, ты один за ним сходишь? — неуверенно предложила я.