Наконец, мы подошли к двери, которая скрипнула при открывании, будто жалуясь на тяжесть времени. Стражник толкнул меня вперёд, и я оказалась в небольшой комнате, освещённой лишь одной лампой, висящей под потолком. Электричество. У них есть электричество! Стол был усыпан различными предметами — от орудий допроса до листков с записями.

— Присаживайся, — сказал стражник, указывая на деревянный стул. Я замялась, но, увидев, как он сжимает кулаки, поняла, что лучше послушаться. Я села, не сводя глаз с пола.

— Мы можем управиться гораздо быстрее. Ты признаешься в своих грехах, и особо не пострадаешь.

— Я ни в чём не виновата, — ответила я, стараясь говорить уверенно, хотя голос всё равно дрожал.

Стражник наклонился ко мне, его дыхание было терпким и неприятным. Он обдумывал, как бы подойти к допросу. Вместо слов он резко стянул с меня шапочку слуги, и по плечам рассыпались мои волнистые волосы, окрашенные в коричневый цвет. Тюремщик пристально смотрел, присвистывая.

— Знаешь, — сказал он, наклонившись ещё ближе. — а ты очень симпатичная. Таких милашек ценят в наших краях.

Я отшатнулась, стараясь укрыться от его взгляда.

— Мы ничего не сделали, отпустите нас, — с трудом произнесла я, чувствуя, как внутри меня поднимается паника.

Стражник расхохотался.

— Всё ещё надеешься на своё невинное личико? — его глаза блеснули, и я поняла, что тюремщик не остановится, пока не добьётся своего. — Я могу сделать так, что у тебя появится множество причин, чтобы пожалеть о том, что ты не призналась.

Я сжимала края деревянного стула, стараясь не поддаваться страху. Глаза гвардейца блестели от какого-то внутреннего удовольствия, словно он видел во мне лишь игрушку.

— Ты ведь человек, верно?

— Да, — решила признаться я. Хранитель запретил упоминать о моей принадлежности к банши. — Я сопровождала своего друга. Его забрал Воздушный патруль.

— Честная девочка. — стражник прищурился, наклоняясь ближе.

Я чуть отстранилась, но он оказался слишком близко. Его запах был резким и неприятным, а когда он протянул руку и коснулся моего плеча, внутри меня всё сжалось.

— Не трогай меня! — воскликнула я, но лицо тюремщика только потемнело от смеха.

— Не переживай, служанка, — прошептал он, обхватывая мою руку и слегка сжимая. — Честных девушек тут не обижают.

Я почувствовала, как его рука перемещается ниже, за границы моего комфорта, и инстинктивно попыталась вырваться, но он держал меня крепко. Снова обхватил мою грудь, как будто бы облизываясь.

В тот момент, когда мне казалось, что я вот-вот закричу от отчаяния, в комнату вошел, как я поняла, командир — высокий, статный человек с холодными глазами, и стражник отстранился, словно убирая свою лапу от горячего огня.

— Что здесь происходит? — спросил командир, его голос был низким и властным.

— Ничего особенного, просто ведем небольшой разговор с этой… девушкой, — ответил стражник, но его уверенность заметно ослабела под давлением взгляда начальника.

— Верни её в клетку, — произнес командир, и его слова прозвучали как приговор.

Стражник знал, что не может возражать, поэтому кивнул, снова схватив меня за руку. Я пыталась отстраниться, но он лишь сжал крепче.

— Пойдём, красавица, — произнес он, таща меня обратно в коридор. — У нас ещё много времени впереди. Успеем познакомиться поближе.

Он держал мою руку так крепко, что, казалось, она сейчас сломается. Когда мы добрались до камеры, стражник с силой распахнул дверь и толкнул меня внутрь. Я споткнулась и чуть не упала, но в последний момент успела схватиться за прутья. Обернувшись, я встретила его насмешливый взгляд.

— Ещё увидимся, — произнёс он с ухмылкой, прежде чем захлопнуть за собой дверь.

Я присела на землю, обняв колени, и не смогла сдержать слёз. Они катились по щекам, и каждый вздох приносил только боль и страх.

Хранитель рванул ко мне. Его глаза расширились от шока, когда он увидел меня. Я заметила, как лицо мужчины окаменело, а тело напряглось.

— Вивиана… — его голос дрожал от тревоги.

Я подняла взгляд на Хранителя. Мои волосы распущены, одежда помята, а на лице остались следы от слёз. Я понимала, что выгляжу ужасно.

— Скажи мне… Что они делали?

Если честно, никогда ещё я не видела своего Хранителя в таком яростном состоянии.

— Он допросил меня, и…

Мужчина опустился на колени передо мной, его лицо было наполнено гневными эмоциями.