Краем глаза смотрела на Хранителя. Его лицо было мрачным, но спокойным, словно он уже продумывал план побега. Но что-то подсказывало мне, что вырваться отсюда будет не так уж и просто.

Мы спустились по ступеням, и перед нами открылась тяжёлая железная дверь. Стражники бросили короткий приказ, и двое из них с усилием начали толкать створки. Глухой скрип разорвал тишину, и перед нами открылось то, что поначалу выглядело как обычная темница. Холодный, серый камень и толстые железные решётки, отделяющие клетки друг от друга.

— Добро пожаловать в вашу новую обитель, — произнёс один из стражников с издёвкой, кивая на открывшуюся перед нами картину.

Меня толкнули вперёд, и я почти споткнулась, падая на колени. Хранителя толкнули следом, но не в мою клетку, а в ту, которая стояла напротив. Дверь захлопнулась с гулким стуком. Я вцепилась в холодный камень руками, пытаясь подавить панику.

Стражники с усмешками удалялись, оставив нас в мрачной, полутёмной камере. Единственным источником света был тусклый факел на стене.

— Мы должны выбираться, — прошептала я, взглянув на Хранителя. Его лицо было спокойным, но глаза выдавали напряжение.

— Я уже думаю об этом, — ответил он тихо, окинув взглядом темницу.

Я поднялась на ноги, с трудом сдерживая гнев, который вновь поднялся во мне. Я не могла выбросить из головы то, как стражники прикасались ко мне. Хранитель заметил моё волнение.

— Ты в порядке? — его голос стал мягче, и этот тон стал неожиданностью среди всей жестокости последних минут.

— Да, просто… это всё слишком, — я не знала, как объяснить свою злость.

Я взглянула на своего храброго спутника и еле заметно улыбнулась ему:

— Не ожидала, что ты так поступишь…

— Как? — переспросил он, нахмурив широкие брови.

— Вступишься за меня. Да ещё так быстро. Я даже ничего не успела осознать.

Выражение лица мужчины изменилось. Он покачал головой:

— Сейчас нужно сосредоточиться над планом побега.

Я кивнула, оглядываясь по сторонам. Тюрьма была старой, но хорошо охраняемой. В углу клетки стояла железная лавка, на которой можно было сидеть, и это было единственное «удобство», что здесь предлагалось. Хранитель отошёл к решёткам и начал их осматривать, пробуя на прочность, но они были слишком крепкими.

— Думаешь, твой друг сможет нам помочь? — спросила я осторожно.

Хранитель замер, взглянув на меня через плечо.

— Если он всё ещё здесь, то, возможно, что да. Но в Аэлдриасе всё меняется очень быстро.

Я хотела ещё что-то спросить, но в этот момент дверь темницы снова открылась. Вошёл стражник, его лицо было мрачным и сосредоточенным. Он подошёл к клеткам и взглянул на Хранителя.

— Вас ждёт допрос. Идите за мной, — приказал он.

Хранитель сжался на мгновение, но затем выпрямился и кивнул.

— Сиди тихо. Не нарывайся, — тихо сказал он мне, прежде чем стражник открыл решётку.

Я молча смотрела, как их высокие фигуры исчезают за дверью. Пустота камеры нависала надо мной, давила на грудь, но я пыталась сохранять спокойствие. Что бы там ни было, нужно продержаться. У меня не оставалось другого выбора.

Минуты тянулись бесконечно, и каждый звук за пределами камеры отзывался эхом в этой сырой тюрьме. Я прижимала руки к холодным решёткам, прислушиваясь к любому движению, любому признаку того, что кто-то может вернуться. Но вокруг было глухо.

В какой-то момент мне показалось, что я слышу далекие голоса, шум, но всё казалось странно приглушённым. "Допрос…" — это слово пронзало моё сознание. Что они будут с ним делать? Что уже сделали?

Спустя время, которое показалось вечностью, дверь в дальнем конце коридора снова заскрипела. В этот раз шаги были не такими уверенными. Сначала я услышала топот, тяжёлый и сбивчивый, и уже через несколько секунд в проёме показался стражник. Он вёл Хранителя — или, точнее, тащил его.

Моё сердце сжалось, когда я увидела состояние своего спутника. Лицо Хранителя было изуродовано синяками, губа разбита, а вокруг глаза надулась синяя гематома. Его одежда была изорвана, а руки свисали бессильно. Он едва держался на ногах, и каждый шаг давался с трудом.

Стражник грубо толкнул его в мою камеру, и Хранитель рухнул на пол рядом со мной. Я вскрикнула, бросившись к нему, вцепившись в его плечи, пытаясь помочь встать. Тотчас же подняла взгляд на гвардейца.

— Что вы с ним сделали? — сорвалось с моих губ.

Стражник лишь усмехнулся, посмотрев на меня с явным презрением и хладнокровием.

— Завтра настанет твоя очередь, если не начнёте говорить, — безжалостно ответил он.

Когда за негодяем захлопнулась дверь, я сосредоточилась на Хранителе, стараясь подавить дрожь в руках. Его лицо было бледным, но взгляд не терял своей силы. Я осмотрела его, осторожно касаясь плеч и ребер, где под одеждой проступали синяки и кровоподтёки.