— Вот они, — Силадор шагнул вперед, опускаясь на колени, чтобы получше рассмотреть находку. — Нам нужно взять только несколько.

Я подошла ближе. Кристаллы светились нежным светом, и, кажется, излучали тепло. Я протянула руку к одному из них, и в этот момент его поверхность колебнулась, как будто реагировала на моё прикосновение. Силадор заметил это и кивнул.

— Хороший знак. Они чувствуют нашу энергию. Давай возьмем их, — сказал он, беря один из кристаллов в руку.

Я присоединилась, аккуратно выкопав несколько кристаллов из земли, стараясь не повредить их. Иллария осталась в стороне, наблюдая за нами с легким беспокойством на лице.

Как только мы собрали необходимое количество магических предметов, Силадор встал, сжимая их в руках.

— Теперь отдадим их бабушке, — произнес парень, поворачиваясь к нам.

Вернувшись в поселение, я с облегчением вдохнула тёплый вечерний воздух, наполненный ароматами ночных цветов. Погружённый в свои мысли, Силадор молча кивнул нам, унося кристаллы к бабушке, а мы с Илларией решили дождаться его в уютных гамаках, расположенных среди толстых ветвей. Тёплый свет заходящего солнца пробивался сквозь листья, освещая наши лица мягким, почти таинственным светом.

Устроившись в гамаке напротив меня, дриада некоторое время молчала, глядя на оранжевое небо, а затем, повернувшись ко мне, задумчиво произнесла:

— Ты другая, Вивиана. Ты отличаешься от нас…

Я усмехнулась, слегка удивлённая её замечанием.

— Ну, это очевидно — я ведь человек… правда, не совсем обычный, как выяснилось.

— Не в этом дело, — возразила девушка, её голос звучал мягко, но я распознала нотку беспокойства. — Ты смотришь на всё иначе. Думаешь, что можешь изменить мир и справиться с его опасностями. Иногда мне кажется, что в твоих глазах… какой-то вызов.

— Ты говоришь так, будто это плохо, — ответила я, немного взволнованная её пристальным вниманием.

Иллария покачала головой, улыбнувшись с оттенком печали.

— Не плохо, а рискованно. Сколько я себя помню, у нас никогда не было возможности действовать без последствий. Мы, дриады, знаем, что всегда есть предел. Природа уравновешивает любое наше действие.

Она отвела взгляд, её пальцы нервно теребили край гамака.

— Но ты… у тебя как будто нет этого чувства страха перед последствиями.

Я хмыкнула.

— Просто ты не росла в земном мире. Поверь, там много проблем, и, если ты не будешь их решать, то просто не выживешь. Люди не привыкли ждать и надеяться на что-то.

Взгляд дриады стал серьёзнее, почти испытующим.

— Ты всё ещё хочешь найти Хранителя? Даже после того, как он оставил тебя?

Её слова заставили задуматься, и я вздохнула, игнорируя смешанные чувства внутри себя.

— Больше всего на свете я ненавижу жить в неопределенности. Хранитель нарушил весь привычный уклад моей жизни. Теперь я просто обязана посетить Лунарион.

Иллария посмотрела на меня с долей грусти.

— Ты не представляешь, насколько это опасно, Вивиана. Мы, дриады, держимся подальше от Хранителей и Старейшин. Но всё равно… — голос девушки стал тише, — я вижу, что ты привязалась к нему. И не могу понять, почему.

Эти слова подействовали на меня, заставив сердце биться быстрее. Я прикрыла глаза, борясь с мыслью, которую давно старалась подавить: что между мной и Хранителем есть что-то большее, чем простое выполнение долга.

— Я не знаю. Такое со мной впервые. Я не могу описать это чувство…

Иллария грустно улыбнулась.

— Боюсь, это может погубить тебя. Если у тебя есть хоть какие-то чувства к Хранителю… ты должна начать избавляться от них. Постепенно, но решительно, — её голос звучал твёрдо, почти предостерегающе.

— Если бы это было так просто… — призналась я.

— Ты играешь с огнём, Вивиана. Хранители — не просто воины или стражи. Они связаны со Старейшинами, их верность и обязательства простираются далеко за пределы простых отношений. И нарушителей ждёт жестокая расплата.

— Но ведь я не делаю ничего плохого, — пробормотала я.

Иллария тяжело вздохнула.

— Чувства к Хранителю — тихий яд, который медленно разъедает тебя изнутри. Ты даже не заметишь, как твоё сердце окажется разбитым.

Она отвела взгляд, словно вспоминала нечто болезненное.

— Можешь не верить мне, но я видела, как наказывали тех, кто осмеливался даже прикоснуться к этим запретам. Старейшины правят, потому что знают, как удерживать власть. Для них чувства — это слабость, и они всегда подавляют её в других. А уж тем более к Хранителю — одному из самых верных слуг Лунариона. Если осознаешь, что привязываешься к нему — начинай отпускать. Это не шутки. Ты рискуешь не только собой. Но и им тоже.