Я присела, чтобы наши глаза были на одном уровне.

— Ты понимаешь, меня, Бетти? — продолжала я. — Злость не делает людей сильнее. Только горделивыми и слепыми. Со временем таким людям начинает казаться, что они со всех сторон окружены врагами. Ты же не хочешь жить в таком мире?

Бетти замотала головой, и я увидела, что в ее голубых глазах опять стоят слезы. Я поднялась и сделала вид, что не замечаю, как она шмыгает носом.

— А не могли бы вы меня научить заклинанию шрифта? У меня много книг, которые неудобно читать.

«Какая же она все же плутовка! — беззлобно думала я. — Нашла-таки способ переменить тему».

— Конечно, научу, но сейчас пора ужинать.

И мы вышли из классной. Я очень надеялась, что ее слезы были искренними, и она действительно хоть что-то поняла. Но особых надежд уже не питала. С этой девочкой нужно держать ухо востро.

Продолжение следует…

_________________________________________________________________________________________________

Подписывайтесь на авторов, чтобы не расставаться и не потерять друг друга.

Яра Горина https:// /profile/2112/books

Алёна Соловьева https:// /profile/1991/books

Так же, приглашаю вас на другую нашу историю «Хватай фату! Мы женимся», которая выкладывается на аккаунте Алёны Соловьевой (ссылка в аннотации).

Всем добра и хороших сказок!

Приблизительно так, на наш взгляд, могла бы выглядеть Катарина Лавлейс.

А это Беатрис.

8. Возвращение домой

Время в Золотых холмах текло с торопливой неспешностью, если такое вообще можно себе представить. Дни, подчиненные строгому распорядку, проходили в рутинных заботах. Похожие друг на друга, они, казалось, заключили всех обитателей замка в невидимую петлю, зациклились в один, и каждое утро мы все, как марионетки в театре, играли уже знакомую пьесу. И тем удивительнее было, записывая однажды в тетрадь очередную тему занятий, обнаружить, что минуло уже две недели с тех пор, как мы с Бетти начали уроки.

В наших отношениях с воспитанницей наметилось хрупкое равновесие. И, похоже, не только я стремилась его сохранить. Да, Бетти по-прежнему относилась ко всему с недоверием, постоянно награждала меня колючими взглядами, но в остальном не проявляла явной враждебности. По крайней мере, больше не смела откровенно дерзить.

И все же я была настороже. В покладистости Беатрис мне чудилась умелая игра. Вряд ли одно-единственное наказание и парочка нравоучений могли ее так изменить. Оставался лишь один вопрос, связана ли ее сговорчивость с тем, как легко я избавилась от скорбной девы? Ведь никто, кроме нас с Кристофером, до сих пор не знал правды.

Мальчишка сдержал слово, хотя я и не особенно на это рассчитывала. Однако Кристофер не просто не разболтал о нашем соглашении, но и держался с прежней непринужденностью. Вряд ли кому-то могло бы прийти в голову, что у него есть какие-то дела с новой гувернанткой.

Как бы то ни было, воспитанница присмирела, чем не столько радовала меня, сколько нервировала. В мою голову постоянно лезли мысли о том, что она просто взяла передышку, затаилась, чтобы придумать новые пакости.

Однако ни подозрения, ни искреннее желание наладить хорошие отношения не мешали мне строго спрашивать Бетти на каждом занятии. Я без всякого смущения заставляла малышку зубрить теорию, формулы, заклинания и корпеть над расчетами. Работы с ней предстояло много: общая теория, характеристики магпроводности элементов и много-много ноттовея.

Стоит отдать должное, Бетти оказалась способной ученицей и все ловила на лету. У нее была отличная память и вполне развитый для ее возраста магический дар. В глубине души, я радовалась тому, как легко ей дается учеба, и думала о том, что не будь она такой ершистой, о подобной воспитаннице можно было только мечтать. Но после случая в Славной башне вместе мы больше не гуляли.

Пусть я и считала, что детям полезно дышать свежим воздухом, но у Бетти было на этот счет собствнное мнение. В свободное время она предпочитала читать сказки, расположившись в кресле у торшера, или играть с кукольным домиком в детской. Единственное, на чем мне все же удалось настоять, чтобы в теплую погоду окна в комнатах девочки были открыты настежь.

Я же после обеда была только рада выбраться из замка, и уже успела обследовать парк. Сложно было не приходить в восторг каждый раз, когда удавалось обнаружить там очередной укромный уголок с фонтанчиком или скамейкой, прячущейся в теньке.

На третий день после приезда в дом Блэквудов прибыла почтовая карета с моими вещами. И после этого вечера в замке проходили уже не столь тоскливо. Стеллажные полки моей спальни заполнились любимые книгами, и по вечерам я допоздна листала знакомые справочники по формулам, пытаясь выискать там нечто ранее незамеченное. Либо перечитывала старые номера «Вестника артефактора», подшивку которого бабушка бережно уложила на дно чемодана.