Я ощущала себя тряпичной куклой, с ватными ногами и мягкими руками, неспособными удержать тяжелый рюкзак. Все эмоции разом покинули меня, оставив такой же холод внутри, как и зима вокруг. Ничего больше не хотелось. Я медленно оторвала взгляд от своих легких туфель — они утопали в снегу и быстро промокали, — подняла глаза на стены Академии, искрившиеся инеем и магическими знаками…

…И увидела Натаниэля, который с беспокойством на меня смотрел. Затем он в своих неизменных белых одеяниях, сливающихся со снегом, быстро спустился по ступеням и подхватил мою сумку, готовую выпасть из рук. А затем и меня саму, крепко прижимая к себе.

Я порывисто обняла его и снова заплакала, ощущая себя побитым щенком и вообще бесхребетной тряпкой, которую уничтожили всего одной фразой. Он быстро завел меня в теплый коридор, а затем и в свои комнаты, усадив, словно манекена в кресло у жаркого камина. В мои ладони ткнулась фарфоровая кружка с ароматным отваром, а на плечи лег мягкий и такой знакомый плед.

— Что случилось, любовь моя? — Натаниэль сел рядом на пол и сжал мою руку ледяными ладонями.

— Воссоединение с семьей не удалось, — хрипло ответила я, а затем в моей голове словно прорвало плотину: — Ну скажи, какого черта, а? Мы же все-таки родные люди? Есть враги, которые хотят нас всех смешать с грязью, мы их должны ненавидеть! Мы против них должны действовать, а не грызть друг друга! Иногда мне кажется, даже если я стану величайшим героем, будут в моей семье те, кто пройдет мимо и плюнет мне в лицо. Я могу только превратить их морды в кровавое месиво, но ведь это не решит проблемы. К тому же я научилась слишком хорошо биться, чтобы участвовать в семейных потасовках. И не могу я драться по-настоящему с теми, кого не считаю врагами…

Натаниэль привлек меня к себя, плотнее укутал в плед и стал поглаживать по голове, тихо шепча слова утешения мне на ухо. Он как никто другой знал, как тяжело добиться любви от своей семьи.

— Ну вот никуда от тебя не деться! — огорченно воскликнул Иордан, увидев меня на пороге своего кабинета. — Все ученики как ученики — разъехались по мирам и оставили несчастных преподавателей в покое! Я едва-едва пережил учебный год, чуть не сорвал голос в этих песнопениях! — бард театрально схватился за горло и скривился. — Так нет же, нужно было вернуться во время каникул и все же свести меня в могилу! Бессердечная девица!

— Готова молчать и помогать в любых делах, — едва сдерживая улыбку, произнесла я, входя в заваленный нотами и свитками кабинет. — Например, могу навести тут порядок…

— Боже упаси! — воскликнул учитель с искренним ужасом. — Я буду тебя учить, только не трогай ничего! Шантажистка!

Я весело рассмеялась, а спустя секунду мне уже вторил глубокий баритон Иордана.

Время в пустующей Академии, как ни странно, летело быстро. Преподаватели, завершавшие учебные дела, радостно перебросили на меня часть черной работы. Я раскладывала сочинения по своим местам в библиотеке, приносила нужные книги, наливала чай и помогала везде, где только были нужны мои руки и голова.

Натаниэль, проходя мимо, легко касался моего плеча или проводил рукой по голове, позволяя себе чуть больше эмоций в отсутствие учеников. Я отвечала широкой улыбкой, заставляя безумные искорки заплясать в его глазах.

В одном из коридоров мне попался Шин, который сидел на подоконнике и читал какую-то книгу.

— А ты почему не уехал? — спросила я после краткого обмена приветствиями. — Уверена, можно найти безопасное место для твоих каникул…

— Мне не нужна безопасность! — отрезал Избранный, аккуратно переворачивая страницу древнего фолианта. — Единственное, что мне нужно — это больше времени. А его просто не осталось…

Он задумчиво почесал нос, затем начал что-то перерисовывать в небольшой блокнот. Я досадливо покачала головой и решительно отобрала книгу у Шина.

— Пойдем прогуляемся и пообедаем. Чтобы знания усвоились, иногда необходимо давать отдых голове.

Он нехотя согласился и пошел рядом со мной по каменным коридорам, среди огненных рисунков отопительного заклинания и покрытых изморозью окон. Его шаги едва слышались, а плавные движения вызывали ассоциации с поступью дикой кошки. За ним неслись полы развевающихся лиохских одеяний, которые делали его выше и шире, добавляя таинственный ореол Избранного.

За прошедшие годы мы все изменились. А Шин — больше всех. Он словно стал старше лет на пятнадцать, резко превратившись из мальчика в мужчину и пропустив стадию юношества.

— Времени почти не осталось, а я так мало пока знаю. Не умею заговаривать стены, как маги моего народа, составляя защитную вязь по камню. Не умею заколдовывать мир вокруг, чтобы все силы природы давали мне советы и поддерживали в пути… Еще не умею убивать, по-настоящему, биться не на жизнь, а на смерть. Почти все из последних уцелевших лиохов укрылись в старых фортах северных графств. Ты участвовала лишь в одной из битв, но скоро Император пойдет в атаку. В поисках меня он будет уничтожать один город за другим, пока не останется больше древних замков и никого из моего народа. Ни у кого из них нет шанса на победу, нет времени ждать, пока их спаситель закончит обучение. Мне придется покинуть Академию, как только черные войска отправятся на марш… иначе спасать уже будет некого. Поэтому я и остался здесь, подучиться немного, успеть прочитать на одну книгу больше или узнать еще несколько заклинаний, в надежде, что они спасут чью-то жизнь. Преподаватели это понимают и помогают мне. Фредерик тренирует каждый день, и я узнаю больше с каждой минутой, что мы проводим в бою. Роберт учит как строить войска, как побеждать тогда, когда нет ни малейшего шанса, и использовать все вокруг для сражения. Но мне кажется, что и этого мало…

— Всегда будет мало, — задумчиво шепнула я, глядя, как снег заметает Академию. Во дворе вьюга кружила у подножия огромной крылатой статуи. Черный мрамор, резкие линии. Пока ветер и морозная крупа полировали холодный камень, Арчи спал. Черные драконы безупречны и всесильны. Даже когда они спят, они превращаются в нерушимые изваяния, которые невозможно разбить или уничтожить. Этой зимой у нашей школы появилась новая деталь — мой дракон. Я увидела фигуру Актавиана, что бродил подле статуи и с интересом ее разглядывал. Главный эксперт по всем необычным существам, мой преподаватель радовался возможности изучить представителя этого вида драконов.