— «Замахнись и бей».

Я уставилась на руки, охваченные голубым свечением. В горле пересохло, когда я подумала о том, что может с ними случиться, если я ошибусь. Это будет больно.

— «Но я поврежу руку. Как тогда, со спицей, — пока собеседник не отвечал, я поспешила переубедить его. — Я чуть руку себе не сломала!».

— «Потому что барьера на этой руке не было, — послышался глубокий вздох, после которого последовали новые наставления. — Теперь защищены обе. Ничего с тобой не случится. Держи барьер — кинжал согнется, а ты останешься без увечий».

— «Согнется? — я сразу вернула его на место и взяла многострадальную спицу. — Лучше так».

— «Как хочешь, — устав от моих попыток оттянуть неизбежное, демон строго закончил. — Бей».

Я нервно сглотнула и, сжимая спицу, занесла руку.

— «Не дави. Или она согнется еще до удара».

Я кивнула, чуть ослабив хватку. Дышала глубоко и смотрела прямо, сохраняя контроль и концентрацию. Контроль и концентрация. Об этом и говорил Баасмор — я должна не только держать барьер, но и знать, что он действует. Не бояться боли и не дрожать перед ударом. Выдохнув, я освободила разум и нанесла удар, продолжая контролировать силу.

Все вышло так, как и сказал Баасмор — спица начала гнуться, по ней пошли трещины. Меня поразило это зрелище, но я не расслаблялась, удерживая барьер. Когда спица согнулась пополам, убрала барьер и поднесла сломанную вещь к глазам, рассматривая повреждения. Увечий никаких, а спица превратилась в мусор. Невероятно.

— «Почему в этот раз она не отскочила?».

— «Не смогла. Ты держала ее с помощью барьера, а я не знаю ни о чем, что могло бы преодолеть сопротивление, — голос демона был пропитан самодовольством. — Потому оставалось только сломаться. Можешь представить, что это раскрошились кости твоих врагов».

— «Ты умеешь поднять настроение, — я усмехнулась и бросила обломки на стол. — Теперь я могу доспать оставшийся час?».

— «Сегодня ты меня порадовала, потому я буду снисходителен к твоей слабости, — приятный тихий смех заполнил голову, и я закатила глаза. — Поспи».

Я выдохнула и посмотрела на балкон. Солнце почти поднялось, и скоро Мойра, если решится, придет меня будить. На улице наступила полноценная осень, однако звонкое щебетание какой-то активной птички доходило до моих ушей. Не знала, что птицы могут петь осенью, но я не жаловалась. Я прикрыла глаза и слушала приятный льющийся звук. Стоит найти время и прогуляться.

Я вздрогнула, когда внизу, на первом этаже, послышался грохот. Открыв глаза, я бросилась к шкафу, натягивая на себя какое-то белое платье с открытыми плечами от Ирады. Тратить время на волосы я не решилась — грохот повторился. Схватив туфли, я побежала к двери, надевая их на ходу.

У комнаты привычно стоял Фредерик, что внимательно осматривал коридор, пока я не подошла ближе.

— Госпожа, с добрым утром.

— С добрым утром. Фредерик, что это за звук?

— Не знаю, госпожа, — он нахмурился, устраивая руку на мече. — Держитесь за мной. Нужно убедиться, что это не очередное нападение.

Я послушно кивнула и встала позади рыцаря. Недолго думая, он отточенным движением достал меч и повел меня за собой, сохраняя бдительность. Я не представляла, в чем могло быть дело, но хотела это выяснить.

— «Баасмор, что происходит? — демон молчал, но я ощущала знакомую легкость и знала, что он был здесь. — Баасмор?».

— «Неважно, — недовольно прошипев, он коротко закончил. — Сама увидишь».

Мы шли на шум. Когда Фредерик открыл последнюю дверь, я увидела скопление рыцарей и редких слуг. Эсмонд, заметив нас, почти бегом направился ко мне.

— Госпожа! Взгляните!

Фредерик пожал плечами и убрал меч. Эсмонд подвел нас ближе, и я поняла, из-за чего весь переполох.

Белые волосы, темные линии рисунка на руках — я сразу узнала его. Одежда была испачкана и порвана в нескольких местах, но не это привлекло мое внимание. Парные короткие клинки с волнистым лезвием были покрыты кровью, как и ботинки беглеца. Я не представляла, где он достал такое оружие — здесь все дерутся на мечах, но у варваров, видимо, свои секреты. Когда он откинул голову и посмотрел на меня, я сразу распознала симптомы зависимости. Мутные глаза, плывущий взгляд, прерывистое дыхание и покраснения на шее. Парень покачивался, но не падал, стоя на месте.

Рыцари стояли полукругом, готовые атаковать. Я заметила осколки стекла и сорванную с петель дверь, что лежала на улице. Вот и причина грохота. Фредерик склонился ко мне, не отводя внимательного взгляда от нарушителя спокойствия.

— Госпожа, что нам делать?

Я сглотнула, ощущая холод ожерелья на шее. Если кто и сможет к нему подойти, то это я. Хотела надеяться на это. Вот и повод выяснить.

— Будьте начеку. Я подойду ближе.

Он хотел возразить, но не успел — я сделала вперед несколько шагов, смотря в алые глаза. Реакции не было, и я подошла еще ближе.