Правда, спустя десять лет песнопений мне это надоело. Труппа вышла на новый уровень, снискала себе планетарную, а затем и галактическую славу, а меня снова унес неизвестный звездолет в черную бездну. И вот, они настигли меня раньше, чем мне удалось отыскать путь домой.

За приветственной песнью должна была звучать другая ария. Она касалась уже зрителей и затрагивала их напрямую, каждый в зале должен был ответить на песнь. Еще чуть-чуть и вокалист, а это был, как ни странно, мужчина, подойдет ко мне вплотную и заставит меня отозваться на его голос.

Сфальшивить? Ускользнуть из его сетей? Или плюнуть на все и показать этим зазнавшимся засранцам, как нужно петь по-настоящему? Что такое магический вокал, как в лучших из миров он заставлял танцевать горы и гореть океаны? Я сдержала и свое тщеславие, и хмельной запал, оставшись хладнокровной и спокойной. Но… на душе стало так тягостно! Я ответила на песнь едва ли в половину мощности своего голоса. И вокалист прошел дальше, не признав во мне истинного мастера.

Мне оставалось лишь вздохнуть и проигнорировать пытливый взгляд Астроила. Он ответил на песнь хорошо поставленным, глубоким командирским голосом, но без звенящего очарования певческого таланта. И я ощущала — едва ли он позволил представлению увести его от интересующей темы. Он что-то разнюхивал, пытался узнать и выведать.

А вокал солиста уносил меня в неведомые дали, заставлял забыть и о силе тяжести, и о своем измученном болезнью теле, о том, как далеко я от дома. Оставался лишь волшебный голос, что отзывался тысячным эхом среди висящих под потолком кристаллов и меж замерших от восторга сердец.

Странно, но эти дети, всего лишь наивные малыши технологических миров, которые никогда не услышат настоящий голос архимага, всколыхнули в моей душе что-то давно угасшее. То ли надежду, то ли замершую силу. Спустя несколько часов я вышла под занимающийся над столицей рассвет. Непривычное солнце высветило шпили театра, несколько неуместные на фоне громадин жилых комплексов планеты. Воздух был прохладен и удивительно чист, словно только что сошел с ледников высоких гор.

— Астр, я так хочу домой! Как никогда прежде, — вырвалось у меня раньше, чем я успела усмирить свою слабость и взять эмоции в кольцо.

Он — совершенно посторонний человек, если вдуматься, — вдруг обнял меня. Я ощутила на своих плечах тяжесть его кителя, который защитил мои обнаженные руки и спину от утреннего холода. Огни города медленно гасли в рассветном мареве, оставляя после себя лишь серость и сонливость.

Статный комендант чуть наклонился к моему уху и едва ощутимо прошептал:

— Тебя узнала глава труппы певцов. Я давно пытался выяснить — кто ты, — его руки выразительно сжали мои плечи.

Я чуть устало обернулась:

— И что же ты узнал?

— Мы проверяли твои документы, как любого гостя центральной системы, желающего получить контракт. Планета Дрейн, где ты собрала эту группу, самая ранняя точка, что удалось найти. Там же сделан первый счет и карточка на имя Джерайи, но, как сообщила глава Певцов Духа, в твою бытность их солисткой, тебя звали иначе. Могу сказать точно — это самое первое упоминание твоей подложной личности.

— И что же тебя смущает?

— Меня, как слугу Империи, удивляет в этой ситуации все. Например, твой возраст. Более шестидесяти лет назад ты уже выглядела так, как сейчас…

— Здоровый образ жизни?

— Амарика и бессонные ночи? — Астроил едва слышно рассмеялся. — Нет, тебе сейчас должно быть минимум восемьдесят лет, а это невероятно. Я поднял все списки заслуженных деятелей Империи, тех, кто получил инъекцию Долгой Жизни, и твоего имени среди них нет. А это значит, что ты либо нашла что-то на черном рынке, а у нас нет данных, что кто-то владеет аналогом имперской технологии…

— Либо?

— Ты от рождения такая, — Астроил стал мягко массировать мои плечи, и удовольствие от этого массажа изрядно отвлекало меня от важности разговора. Думаю, на это комендант и рассчитывал. — Опять-таки, я поднял все данные о расах-долгожителях… и их оказалось всего около пятнадцати, но только одна из них гуманоидная. И знаешь, кто это? Малоизученный мир Леара.

Я устало выдохнула и посмотрела на сереющее предрассветное небо.

— Что это меняет? Хорошо, у меня подложные документы. Да, мне не двадцать девять лет, а сто тридцать девять, — я заглянула в глаза коменданта. Он почти был готов сдать меня имперским Дознавателям. — Мой мир в хороших отношениях с Империей…

— Был, — констатировал он, поправляя на моих плечах свой китель. Толпа вокруг медленно рассасывалась, отправляясь по своим городам и планетам. Представление кончилось, остался только серый и сырой рассвет, металл, камень зданий вокруг да порывы жаркого ветра от стартующих с парковки челноков. Орбитальная станция «Асвиор» исчезла за горизонтом, звезды поблекли и затерялись на фоне голубизны неба. — Леара вышла из-под юрисдикции Империи много лет назад. Скажи, как?

— Как вращаются планеты вокруг своего солнца, так и миры в нашей вселенной перемещаются относительно друг друга. Мы просто чуть поменяли место расположение, никуда мы не убегали. И дело не в Империи и их указах, а в законах мироздания. Все проще.