— Я попала сюда случайно, не с торговой миссией.

Старик вздохнул и как-то сник, он налил еще вина и выпил его редкими, но большими глотками.

— Мы ждали помощи. Долгие годы мы надеялись, что нам смогут помочь в нашей войне, но едва ли эти надежды оправдались. Другие цивилизации оказались так же восприимчивы к Тьме, как и люди, превращаясь в темников, погибая под воздействием врага. А те, кто о чем-то подозревал, бежали за пределы изученных галактик, не посчитав нужным нас предупредить. Мы думали, что может быть, Лидор поможет нам, но отправиться на поиски дороги к нему возможности уже не было. Космолеты старого образца не обладали нужной степенью защиты от воздействия Тьмы, и почти весь наш флот превратился в металлолом.

Я поежилась от внутреннего холода, от низкого и безжизненного голоса протектора. От внезапного осознания трагедии, которая произошла с Империей.

— Как все началось? И как вы смогли выжить?

Старик хмыкнул и пожал плечами.

— Сначала мы недосчитались трех периферийных систем. Нет-нет, они остались на месте, но планеты — а с ними и их население — поразил страшный, чудовищный недуг. Животные погибли или пропали, люди превратились в темников, а сама природа и время словно остановились. Деревья и травы высохли, а лучи солнц не могли проникнуть сквозь темный полог планеты. Там теперь всегда царит звездная ночь, темная и страшная. Не ждите научных объяснений, все наши теории и прогрессивные знания оказались бесполезны. Почему, если лучи солнца не проходят через верхние слои атмосферы, то планеты не замерзли? Почему неяркий свет лун и далеких звезд все же просачивается? Почему, те, кто еще недавно были людьми, стали бессмертными монстрами, что могут ходить сквозь тени, как через двери? — старик горько улыбнулся. — Много «почему», но думается мне, случись бы все это раньше, госпожа, Империя бы пала за пару лет, невежественная, не верящая в силы и стихии, не признающая магии и волшебства. Мы бы еще цеплялись за законы физики и здравого смысла, а Тьма бы уже доедала столичную систему. Но к моменту прихода врага маги и их учение распространилось по мирам, создавались школы, и даже был основан Протекторат — магическая организация, призванная защищать и наставлять императоров…

— Стойте! — дернулась я и несколько капель вина пролилось мне на колени. Пришлось протереть брюки салфеткой. — Какие еще маги в техногенной Империи?

Старик удивленно уставился на меня, затем протянул руку и зажег на ладони огонь. Экран терминала никак не отреагировал на магию. Я же все равно непонимающе уставилась на Терония.

— Техномаги, госпожа, те, кто защищают Империю уже множество лет. Что вас так удивляет? Вы же и сама владеете магией…

Я задумчиво хмыкнула, ощущая, как отчуждение снова захлестывает меня удушливой волной. Старик же явно не понимал причин моего удивления, словно маги это самая обычная для техногенных миров вещь.

Он чуть нахмурился и продолжил прерванный рассказ:

— Мы боролись как могли! Но мощь Тьмы, захватывающей миры, была колоссальна и невероятна. Что могла сделать сотня магов против силы, за несколько часов окутывающей целую планету? К тому моменту, когда святой Илиим создал Элайю, множество систем было навсегда утрачено.

— Илиим? Советник Императора?

— Именно, да, — кивнул Тероний.

Я еще дальше провалилась в зыбучие пески этой реальности, и пока не могла найти ориентиров. Представить Илиима в качестве мага не составило труда — уж очень у него подходящий облик для волшебника, но в качестве святого? Вино казалось слишком слабым напитком для этого разговора.

Старик продолжил:

— Так вот, к тому моменту, когда была создана Элайя мы уже потеряли множество систем. А с ними миллиарды и миллиарды людей, живших в них. Элайя — величайшее оружие света, чудесный образчик техномагии, названный так в честь погибшей жены Илиима, мог очистить огромную территорию от тьмы и ее созданий за один залп! Стали развиваться новые технологии, способные защитить наши звездолеты и планеты от врага, и уже много лет Тьма не смеет расширять своих границ. Но и мы тоже заперты в наших перенаселенных мирах, как крысы в клетке, без будущего, без перспектив. Я все говорил это отцу Анатоля, Брахону, я — один из немногих протекторов, что изучал самые древние данные об истории, дойдя в своих изысканиях почти до самого начала основания Империи.

Старик указал рукой на голограмму на стене, где виднелся статный мужчина с русыми волосами, короткими и густыми, с чуть горбатым носом и жесткими чертами лица.

Пришлось снова глотнуть немного вина, потому что в горле ощущался какой-то неприятный горький осадок. Я поставила бокал на стол.

— Расскажите мне об Анатоле, у него на груди я видела кулон лидорианского рода. Как так вышло? К тому же, он очень юн для Императора…

Тероний снова бросил на меня косой взгляд.

— Он еще и не коронован по всем правилам. Амулет когда-то принадлежал его отцу… а что касается юного возраста… — старик вновь горько улыбнулся. — Во время Смуты Совет, точнее его остатки, стали искать наследников крови. Поиск нужного генотипа — следов лидорианской крови и Первого Императора, — занял почти двадцать лет. И вот, каким-то удивительным чудом, Совет нашел Брахона!

Я слушала вполуха, снова задумавшись. Неужели присутствие в этой реальности потомков Лидора так все изменило? Превратило этот мир из такого твердого и логичного, в эту феерию энергий и волшебства? Открыло дорогу неизведанному и непознанному?.. Если я когда-нибудь вернусь обратно, надо поговорить с Дакором. Тащить магические учения в мир, непредусмотренный для магии, может оказаться фатальным.

Протектор продолжал:

— Отец Анатоля был маленьким мальчиком, который жил на подземных этажах Северного Мегаполиса, где-то между мусоросборником и пищеблоком. Сирота — о, это было трагедией, все так мечтали найти кого-нибудь постарше, например его отца — жил среди других беспризорников, помогавших в подсобных работах и от этого не умиравших с голоду. Вы удивились нищим на Крааморте, и правильно! Не было в старой Империи бездомных бродяг, не было эпидемий! Если люди жили плохо, то лишь потому, что не хотели работать для социального роста, а государственные социализаторы еще просто не добрались до них со своими реформациями. Но сто тридцать лет назад на самой Гире появились и разбойники, и бандиты, и нищие. Так вот, найденного мальчика отмыли и посадили на трон, а меня, как самого старшего из выживших техномагов — сделали Протектором. Смех, да и только! Вокруг — смута и разложение, а на троне два мальчугана, одному семь, другому тринадцать! А вокруг жадной стаей хищных рыб вьются косяками вельможи и никчемные советники, мечтающие урвать кусок власти. Когда отец Анатоля взошел на престол, мы вместе отыскали эту волшебную лидорианскую реликвию в хранилище дворца, и по праву крови он имел возможность ее носить. Так что, по сравнению со своим отцом, Анатоль уже достаточно взрослый для управления Империей.

Я удивленно вскинула брови, чтобы как-то отреагировать на эту тираду. Было странно слушать старика, словно он годами ждал, кому бы рассказать эту историю. И вываливал очень много лишней информации, от чего я еще больше путалась в двух версиях одного мира. Странно было то, что Илиим жил в этом мире, а вот Дакора Второго тут не было.

— Простите, госпожа! — вдруг осекся старик. — Я, наверное, не очень радушно вас встретил. Все еще не могу отойти от информации о путешествии Императора на круг посвящения светочей. Он отказался в этот раз от услуг Протектората и за малым не погиб. К тому же смерть Кевина для всех нас большое горе, он служил храбро и был отличным человеком и светочем. Но, тем не менее, простите старику его скорбь и страхи. Вы спасли Анатоля, смогли без всякой подготовки защитить и его, и Элайю. Это великий подвиг. Боюсь, вы даже не можете себе представить, что стало бы с Империей, если бы она вновь была обезглавлена в трудные времена. Но я совсем вас заговорил, а вы, наверное, устали с дороги?