Убэйд обнял жену, готовый защитить её от любой напасти, и они вместе посмотрели на грохочущее небо.

Вторичная жена фараона Шемеи задумчиво водила ногтем по иероглифам на колонне балкона. В них была описана свобода и величие Священного Сокола – Гора. «Свобода». Даже в мыслях это слово звучало для неё как брань.

Не проходило и дня, чтобы она не вспоминала беглянкуналожницу Ифе и не завидовала ей.

Когда стены дворца содрогнулись, женщина едва не упала с балкона в сад. «Может, смерть – это свобода?»

Гром, разрывающий небо, казалось, соглашался с ней.

Приборы и инструменты, привнесённые Тотом в этот мир раньше своего срока, падали со столов и полок, разбиваясь.

– Сделай что-нибудь! – рычал сфинкс.

И бог прекрасно понимал, что речь шла не о разрухе в покоях.

– Не могу, – ответил он.

– Трус!

– Я бы хотел им быть, – кивнул Тот.

«Тогда мне не хватило бы сил остаться в стороне».

Исида стояла перед скорпионьим троном, спокойно и презрительно смотря на богиню, что её пленила.

– Отвечай!

– Я не понимаю, о чём ты, – Царица Богов уже не раз повторяла эти слова.

Селкет поднялась, с яростью шагая к пленнице.

– Я спрошу в последний раз… Где скрижаль?

Исида не ответила.

Тогда Селкет, раскинув руки, закричала. И этот крик содрогнул мироздание.

Ифе не помнила свой первый путь через Дуат, но раз она когда-то стала аментет, значит, не доходила до двенадцатых врат, предшествующих Залу Судилища. И теперь впервые видела зловеще-гигантскую пирамиду с золотыми вратами, к которой вела широкая дорога, с двух сторон охраняемая статуями богов.

«Так вот он какой… Путь к последнему суду». Девушка представила, какой страх должна испытывать душа, идущая по нему. «А ведь чтобы сюда попасть, нужно преодолеть столько испытаний, повстречать столько стражей». Ей вспомнился разговор с маа-херу Шани о суде смертных над смертными – без богов. «Что, если это лучший путь?» Ифе впервые задумалась, какое значение имели двенадцать врат, если единственным, что действительно решало судьбу смертного, было взвешивание сердца. «Зачем все страхи? Все испытания? Борьба даже после смерти».

Быть может, услышь Анубис или Амт её мысли, они ответили бы на эти вопросы, но она не готова была поделиться ими, да и сама ещё не пришла к ответу.

– Держитесь за статуями, не выходите на судный путь, – тихо сказал Сет.

Анубис приблизился к племяннику.

– Покажешь, как тебе удавалось скрываться прежде? Не думал, что скажу это, но… Сейчас твой опыт может нам пригодиться.

К удивлению смертных и Амт, Сет не отшутился и не съязвил.

– В изгнании я не приближался к этим вратам – тут слишком сильна сила Осириса, и мои уловки почти бесполезны.

– Даже сейчас? Без Царя?

Грешный бог кивнул.

– Но хоть что-то я попробую сделать.

Сила Сета окутала скрывающихся в тенях богов и смертных. Ифе зажмурилась, а когда вновь открыла глаза, поняла, что видит своих спутников немного расплывчато.

– Если будем держаться теней, то отвод глаз поможет оставаться незамеченными, – бог явно был недоволен результатом.

«Но этого уже лучше, чем ничего», – подумала аментет, благодарно кивая Сету.

Амт молча отошла подальше, чем заслужила внимательный взгляд Анубиса.

– Вас что-то тревожит, Каратель? – с тревогой спросила она.

Бог качнул головой, отворачиваясь от пожирательницы душ.

«Кто друг, а кто враг?» Подозрения, что посеяли в его сердце ядовитые слова Селкет, терзали, но он не готов был сдаться им окончательно.

– Следуйте примеру Амт – отойдите подальше друг от друга. Вместе мы слишком заметны, – приказал он.

Кейфл сразу шагнул ближе к Ифе.

– Мне повторить, хекау? – изогнул бровь Анубис.

– Я всё отлично слышал.