«Почему, муж мой?..» Исида понимала, что ей нужно было уйти как можно скорее, нужно было сохранить те осколки знаний, что они разделили с Сетом. «Если, если всё произойдёт, как я думаю, то всему придёт конец…»

Но как она могла оставить Осириса? Поступить так второй раз было выше её сил, и не доверяла она Анхуру настолько, чтобы попытаться при нём раскрыть больше истины Царю Богов.

– А что ваш сын? Мне притащить его сюда или повергнуть на месте? Он ведь вернулся в Дуат.

Этими вопросами бог войны показал Царице новый путь.

– Позволь Амт найти Инпу, муж мой. Он доверяет ей и подчинится быстрее, чем Анхуру, – быстро предложила она.

И на это Осирис согласился удивительно легко.

– Твоя правда, жена моя. Амт?

– Сделаю, как прикажете, мой Царь, – склонила голову пожирательница душ. – Но…

– Разве мне говорят «но»? – холодно спросил бог.

– Конечно, нет. Я лишь хочу сказать, что приведу Карателя целым и невредимым на ваш суд, но сама вершить его не буду.

– От тебя этого и не просят, дитя моё. Отправляйся немедленно, – улыбнулась Исида.

Амт снова поклонилась. Она неуверенно и почти нехотя шагнула к исполинским дверям Зала Судилища, бросая тревожные взгляды на Царя Богов. Но прежде, чем ей удалось уйти, Исида подошла ближе, заключая её в крепкие объятия.

И скрывая своё лицо от Осириса и тени Анхура.

Зелёные глаза богини под прикрытыми веками наполнились золотым светом. Амт вздрогнула всем телом. Не прикрывай Исида её собой, эта дрожь не укрылась бы от взглядов двух других богов.

– Я забуду всё, что теперь будешь знать ты. Найди Инпу, найди Сетха. Приведи грешную аментет к долгу, перешедшему ей по крови.

Отчаянный шёпот Царицы в мыслях Амт, наполнявшихся чужими воспоминаниями, быстро затихал.

Исида разжала руки, отступая. «Странный порыв, – отстранённо подумала она. – Зачем мне нужно было обнимать милую Амт?» Богиня чувствовала странную пустоту в мыслях и в груди, но при взгляде на Осириса эта пустота заполнилась безграничной любовью. Тревоги и тайные знания больше не тревожили её.

А вот Амт, пошатываясь, с трудом перебирая чужую память в своей голове, покинула Зал Судилища.

«Ч-что со мной сделала Царица?.. Что за мысли пляшут в голове?»

О Нефтиде Ифе знала преступно мало. Души на Полях Иалу говорили, что она стоит за спиной Осириса во время взвешивания сердец. Она считалась богиней посмертных песнопений, отчасти врачевания и, порой, даже творения. Однако сейчас Ифе видела перед собой только упадок, пассивность и гниение, никак не сочетавшиеся с образом, который она представляла.

«Если она – мать Анубиса, значит, Осирис не был верен Исиде вечность? Значит, он любил и Нефтиду? – пыталась понять аментет. – Или не любил?» Пока ещё она не знала, что любовь была совсем не обязательным условием подобных союзов.

Нефтида продолжала рассеянно смотреть на Анубиса и Сета.

– Вы давно не навещали меня. Сет, тебя уже простил брат? – тихий и тягучий голос богини казался таким же угасающим, как всё в саду её виллы.

– Я работаю над этим, – вежливо улыбнулся Сет.

– А праздников никаких не намечается? – с почти детской надеждой спросила Нефтида.

«Она… не в себе?» – думала Ифе. Что-то неправильное было в этой женщине, какой-то слом.

Анубис медленно приблизился к богине и почтительно поклонился, развеивая маску.

– Нет, мама. Праздников не предвидится.

Нефтида немного обиженно протянула:

– Так жалко… – она поднялась с кушетки, нежно поглаживая гнилые листья растений, что были подле неё. – Ты же помнишь, помнишь, почему я так люблю праздники? Давай расскажу ещё разок.

– Не надо, я… – привычная власть покинула голос Карателя, сменившись неуверенностью.

– Нефтида, мы пришли по делу. Попробуем не отвлекаться, хорошо? – пришёл к нему на помощь Сет.

Как и племянник, грешный бог говорил непривычно мягко.

– Вы-то всё знаете… А вот эти душеньки явно удивлены, – мечтательно улыбнулась богиня. – Я расскажу им!

– Хорошо, – тихо ответил Анубис, как будто сдаваясь.

Нефтида широко улыбнулась. В этой улыбке было что-то тревожное. Маленькие белые зубы женщины показались Ифе почти прозрачными, а может, дело было в том, что улыбка не коснулась глаз.