Развернулся. Столько всего было в его глазах. Я не хотела разбираться в том, что я там увидела.

Он сам виноват во всём.

Торвальд подошёл к Саре и сделал то же самое. Наклонился, поцеловал дочь в лоб, погладил по голове, поправил подушку и даже идеально расправленное одеяло всё равно поправил. Он сжал её маленькие пальчики.

Я вышла из комнаты. Смотреть на всё это было выше моих сил.

Я спускалась со второго этажа, оставляя его с детьми наедине. Я видела, что он хотел ещё побыть с ними.

Выгнать бы его! Но меня останавливало что-то.

Я спустилась вниз, няня уже ушла спать. Я вышла на улицу, чтобы подышать свежим ночным воздухом. Обняла себя за плечи.

Белая блузка не грела, я замёрзла, но возвращаться не хотела. Прислонилась к деревянным перилам, подняла голову вверх, смотря на звёзды. Но перед глазами всё равно стояли Торвальд и дети. Их встреча.

Не знаю, сколько я так стояла. Но вскоре услышала тяжёлые шаги. А потом рядом со мной встал Торвальд. Он принёс тёплую шаль с собой и передал мне. Я благодарно взяла её. Набросила на себя. Закуталась.

— Элен?

Я посмотрела на Торвальда и развернулась в его сторону. Его взгляд блуждал по моему лицу.

— Скажи мне…

Я выдохнула. Не было смысла прятаться уже. Я приоткрыла завесу. Показала всё то, что прятала.

Химера подошла близко к поверхности.

Мои глаза изменились.

Торвальд сделал шаг ближе, как крадущийся тигр. Его движение было плавным, но осторожным, словно он не хотел спугнуть меня.

Подхватил мой подбородок, поднял его, чтобы посмотреть мне в глаза.

Провёл большим пальцем по губе. Надавил. Он жадно втягивал воздух рядом, склоняясь к шее, уху. Вёл носом.

Химера не пряталась, демонстрировала себя зверю.

Тот дышал. Дышал. Дышал.

Всё изменилось в миг. Напряжение повисло между нами. Торвальд сбросил шаль с моих плеч, чтобы открыть еще больше доступа к шее и ключицам.

Химера почувствовала его вторую сущность, что вышла на поверхность.

Торвальд уже не был человеком. Я держала его запястье, которое было на моём подбородке. Отвела в сторону, но услышала рычание.

Тот был недоволен. Я приложила силу и толкнула Торвальда в грудь. Благо теперь прятать её не нужно было.

— Кто ты? — прохрипел Торвальд. А на меня смотрел его зверь.

— Химера.

— Химера, — повторил тот за мной. — Ты уверена.

— Да. А ты? Твоя вторая сущность кто?

— Откуда ты знаешь?

Я рассмеялась.

— Уже тогда, три года назад, я видела его.

— Не может быть.

— Может, — жёстче проговорила я. — Я сейчас чувствую его. Выпусти его, — приказала я.

— Ты не понимаешь. Он опасен.

Я сама оказалась рядом с ним. И уже я была так близко, что ещё крошечный шаг и наши губы сомкнутся.

— Я была человеком. Пока ты не вернулся три года назад в своём раненом, еле живом состоянии. Мы обменялись кровью, и это, скорее всего, запустило мою мутацию.

— Ты обратилась?

— Да. Представь, как мне было страшно! — Я почти рычала ему в лицо, всё негодование прорывалось наружу. Глаза Торвальда тоже изменились, но и драконьими они не были, другая его сущность смотрела на меня. — Я была одна. Беременная. Без всего. Да ещё внутри меня вдруг что-то ожило.

— Элен, — с болью в голосе проревел Торвальд, его голос мало походил на человеческий.

— Но я договорилась со своей сущностью. Тем более нам нужно было защищать своё. Наших детей. Приняла своего зверя. И даже обернулась. Ты тоже так можешь. Я уверена.

— Элен.

— Так кто ты, Торвальд?

— Я не обращался. Я блокирую свою суть.

— Если хочешь, я могу контролировать твой оборот. Думаю, тебе это поможет. И эти… — я дотянулась до его виска и провела когтем по рунам. — Картинки тебе не понадобятся. Думаю, что даже твой дракон не будет против.

Я и вправду это чувствовала. Была уверена в своих словах. Я словно чувствовала обе ипостаси Торвальда.

Пустила диагностический огонёк, дотронувшись до небритой щеки дракона. Тот прикрыл глаза, словно для него это была самая нежная ласка.

Хотя почему была… отчётливо понимала, что так и было.

Он пах для меня кардамоном, раскалённым песком и кедром. Вкусно. Порочно. Торвальд пах для меня силой.

Ответ от магии пришёл незаметно. Обе ипостаси были в полном порядке. Не перетягивали на себя главенство. Только тот второй хотел свободы.