Я оборачиваюсь ко входной двери, чтобы спросить у Эмили, что происходит, но она, не удосужившись сказать мне ни слова, скрывается в подъезде. Обычно она не пренебрегает возможностью сказать мне что-нибудь двусмысленное, соблазнительно улыбаясь. У меня замирает сердце, когда в голове проносится десяток сценариев. Дети поссорились с Эмили? Это из-за ее отъезда? Или все еще хуже?

Мысли крутятся в голове с бешеной скоростью, пока я сажусь в машину.

– Долго еще собираетесь дуться или поговорите со мной наконец? В нашей семье не принято молча сидеть и обижаться, и вы оба это знаете.

Но дети упрямо не произносят ни слова. В последние годы мы с ними обсуждали все до мелочей. Мы с Эмили постоянно проверяли, как они себя чувствуют и не нужна ли им наша поддержка. Такая открытость держала нас вместе. Никогда раньше они не уходили в полное молчание, и это меня беспокоит.

Они выходят из машины почти сразу, как только мы останавливаемся перед домом, и я хмурюсь. У меня даже не было возможности сказать им, что Лера приехала на ужин, и я начинаю беспокоиться, что ее присутствие здесь сегодня - не самая лучшая идея.

Дети замирают в коридоре, увидев Леру, и мои подозрения подтверждаются.

– Ты, - выдыхает Лена со всей злостью, ее голос дрожит.
– Из-за тебя мама больше не будет жить с нами. Это ты виновата!

Она проносится мимо Леры и топает вверх по лестнице, громко всхлипывая, а потом захлопывает за собой дверь спальни. Коля мешкается в коридоре, не сводя взгляда с Леры. Из ее глаз вот-вот тоже хлынут слезы.

– Лер, - тихо выдыхает Коля.
– Прости меня.

Он смотрит в пол, а Лера подходит ближе и кладет руки ему на плечи.

– Ты можешь рассказать мне, что случилось, Коль? Пожалуйста?

– Это правда?
– он тихо всхлипывает.
– Вы с папой любите друг друга? Поэтому он бросил маму?

Какого черта? Лера смотрит на меня, но я не знаю, что ей ответить. Я знаю столько же, сколько и она. Я не знаю, как правильно поступить или что сказать. В такие моменты мне кажется, что с ролью родителя я справляюсь отвратительно.

– Это правда, что мы любим друг друга, Коль, - говорю я ему.
– Но Лера - не причина нашего с твоей мамой развода. Ты познакомился с Лерой только после того, как мы переехали сюда, помнишь?

Коля пристально разглядывает меня, будто пытаясь понять, не вру ли я ему.

– Мама говорит, что ты знал Леру до нашего переезда. Она сказала, что вас могла познакомить тетя Арина.

– Я познакомился с Лерой уже после того, как твоя мама попросила развода. К тому времени, как я встретил Леру, все документы уже были подписаны. Лера тут ни при чем.

Коля явно сомневается буквально во всем происходящем.

– Мама говорила, что ты так скажешь и что это неправда. Она сказала, что Лера во всем виновата. Что Лера разрушила нашу семью.

Я смотрю на Леру, и выражение ее лица разбивает мне сердце. Что вообще происходит? Как Эмили могла так с нами поступить?

– Это неправда, сын, - говорю я ему.
– Я клянусь, это неправда. Мы с твоей мамой в любом случае развелись бы. Лера не имеет к этому никакого отношения. Ты ведь знаешь ее, правда? Разве она не любит тебя, не заботится о тебе?

Коля кивает, но выглядит неуверенно.

– Но вы солгали нам. Мама говорит, что ты наврал, что она наша няня, хотя она твоя девушка, чтобы мы привыкли к ней.

Я вздыхаю и провожу рукой по волосам.

– Коль... Когда она начала работать вашей няней, она, правда, была просто вашей няней. Но со временем я полюбила ее. И ты привязался к ней тоже. Понимаешь, о чем я?

Он поджимает губы и кивает. Мой милый мальчик понимает, потому что он тоже любит Леру, как мог бы любить ее сын.

– Маме все еще больно, Коля. Знаешь, как ты иногда говоришь то, что не хотел бы говорить, когда злишься? Мама тоже такая. Родители - всего лишь люди, Коль. Маме немного обидно, что Лера стала частью нашей семьи. Ей тяжело, ты понимаешь? Вот почему она говорит такие вещи.

Он кивает и опускает взгляд, как будто обдумывая мои слова и пытаясь определить, что правда, а что ложь. Эмили - чертова стерва без стыда и совести. Я сделал все возможное, чтобы мы могли воспитывать детей вместе, впустил ее в свой дом, рискуя расстроить Леру. Я дал ей больше, чем она заслуживала, после того, как Эмили разрушила нашу семью, а она вонзила мне в спину нож.

– Иди, - говорю я Коле.
– Готовься ко сну.

Он кивает и поднимается по лестнице, выражение его лица задумчивое. Дети через столько всего прошли. Не могу поверить, что Эмили заставляет их переживать еще больше.