В мае, сделав короткую передышку в производственном аврале на заводе Tesla, он вместе с ней прилетел в Нью-Йорк на ежегодный бал Метрополитен-музея Met Gala, блистательную феерию высокой моды и невероятных костюмов. Маск предложил несколько идей для наряда Граймс, которая в итоге пришла на бал в средневеково-панковом черно-белом ансамбле с корсетом из тугоплавкого стекла, надев на шею ожерелье с шипами, напоминающими логотип Tesla. Маск даже привлек к его разработке одного из дизайнеров Tesla. Сам он надел белую рубашку с пасторским воротником и чисто-белый смокинг с едва заметной надписью novus ordo seclorum – латинской фразой, возвещающей о начале “нового порядка веков”.

Граймс с Маском на балу Met Gala

Хотя Граймс и пыталась помочь Маску справиться с неурядицами в жизни, ее влияние на него не было умиротворяющим. Кипучая энергия, которая сделала ее авангардной артисткой, приносила с собой немало беспорядка. Она не ложилась до утра, а затем спала почти до вечера. Она была требовательной и подозрительной к помощникам Маска по хозяйству и состояла в сложных отношениях с его матерью.

Маск жить не мог без драм, а Граймс прекрасно его дополняла, поскольку была для них настоящим магнитом. Хотела она того или нет, она притягивала драму. Когда в августе 2018 года из-под контроля вышли инцидент с тайской пещерой и скандал с выкупом Tesla, она пригласила рэпера Азилию Бэнкс погостить у них с Маском и вместе поработать над музыкой. Она забыла, что у них с Маском был запланирован визит к Кимбалу в Боулдер. Граймс сказала Бэнкс, что та может на выходные остановиться в гостевом доме. Утром в пятницу, через три дня после твита о выкупе Tesla, Маск проснулся, размялся, сделал несколько звонков и мельком увидел Бэнкс. Когда он сосредоточен на других вещах, он порой не замечает, что происходит вокруг. Он точно не знал, кто такая Бэнкс, – в его глазах она была просто подругой Граймс.

Расстроенная тем, что Граймс отменила их запись, чтобы побыть с Маском, Бэнкс разразилась потоком оскорблений в своем популярном аккаунте в Instagram [15] . “Я прождала все выходные, пока Граймс сюсюкалась со своим бойфрендом, который по собственной тупости приперся в твиттер под кислотой”, – написала она. Это было неправдой (Маск никогда не употреблял кислоту), но, разумеется, заинтересовало не только прессу, но и SEC. Посты Бэнкс о Граймс и Маске становились все более безумными:

В телефонном интервью Business Insider Бэнкс связала ситуацию с заявлением Маска о выкупе Tesla, что усугубило дело в юридическом отношении. “Я видела, как он сидел на кухне поджав хвост и клянчил у инвесторов деньги, чтобы они прикрыли его задницу после того твита, – сказала она. – Он был весь на нервах, красный как рак”.

К тому времени дикие истории о Маске уже быстро забывались. Инцидент с Бэнкс с неделю оставался таблоидной сенсацией, но интерес к нему угас, когда она опубликовала письмо с извинениями. Граймс смогла превратить его в источник вдохновения для своей музыки. В 2021 году она выпустила песню 100 % Tragedy, в которой рассказала, как сама утверждает, о том, как ей “пришлось уничтожить Азилию Бэнкс, когда она попыталась разрушить [ее] жизнь”.

Несмотря на эти перипетии, Граймс была хорошим партнером для Маска. Как и Эмбер Херд (и сам Маск), она тяготела к хаосу, однако, в отличие от Эмбер Херд, ее хаос возникал на фундаменте из доброты и даже мягкости. “В мире Dungeons & Dragons я была бы «хаотичной доброй», – говорит она, – а Эмбер, пожалуй, «хаотичной злой»”. Граймс поняла, почему Маск не мог устоять перед Эмбер. “Его привлекает хаотичное зло. Дело в его отце – в том, как он рос. Он очень легко позволяет снова плохо с собой обращаться. В его представлении любовь и боль идут рука об руку. Эррола и Эмбер кое-что связывает”.

Ей нравился его напор. Однажды вечером они пошли в кино на 3D-фильм “Алита: Боевой ангел”, но к их приходу все 3D-очки уже разобрали. Маск настоял, чтобы они остались и посмотрели фильм, хотя изображение и было размытым. Когда Граймс озвучивала киборга-певицу для видеоигры Cyberpunk 2077, Маск пришел в студию, держа в руке двухсотлетний пистолет, и потребовал, чтобы ему дали роль-камео. “Ребята в студии мгновенно взмокли”, – говорит Граймс. Маск добавляет: “Я сказал, что вооружен, но совсем не опасен”. Они решили уступить. В игре использовались кибернетические имплантаты – почти как в Neuralink. “Это было мне очень близко”, – говорит он.