Он поднял её повыше. Так, что её губы нечаянно скользнули по его плечу, и он, видимо, почувствовал, потому что споткнулся и чуть не упал вместе с ней.

– Простите. – Она вспыхнула.

– Хватит извиняться, – процедил он. Конечно, он злился: всё происходящее явно было для него просто невыносимо. – Слишком часто это повторяешь. Бесит.

Они уже почти добрались до дверей. Эви удивилась его словам. Он упорно глядел прямо перед собой мрачным взглядом.

– Я нечаянно. Извиняться за всякое – моя вторая натура.

Он, кажется, разозлился ещё сильнее.

– Больше никаких извинений, кроме необходимых, а не то урежу зарплату.

Эви зашипела, а потом вздохнула, когда оказалась в офисе, в знакомом месте, которое уже и не чаяла увидеть вновь.

Держа её на руках, Злодей громко произнёс низким, властным голосом:

– Кажется, кто-то по ошибке оставил в моём кабинете взрывное устройство. – По комнате пробежала дрожь. – Хорошо, что миз Сэйдж нашла его прежде, чем случилось непоправимое. – Ей показалось, или он крепче стиснул её ноги? – Если кто-нибудь что-нибудь знает об этом, пожалуйста, разыщите меня. В противном случае… я разыщу вас.

В словах таилась недвусмысленная угроза. Сотрудники бросились врассыпную по местам, а Злодей понёс Эви к Татьянне.

За ними затихал шелест бумаг. Она вновь прильнула к нему, пытаясь насладиться последними секундами в его руках.

– Кто-то пытался вас убить.

Он сжал губы.

– Да.

– Вы какой-то очень спокойный, – недоверчиво заметила она.

– Не обманывайся наружностью, Сэйдж.

– Значит, вы злитесь?

Он остановился прямо перед дверьми к Татьянне, опустил взгляд – он был так близко, что Эви пришлось приложить усилие, чтобы не отвернуться. Его глаза опять вспыхнули при виде пореза у неё на голове – он всё ещё кровоточил, хотя уже слабее.

– Моя ярость не знает границ, – признал он. – Но я… не удивлён.

Она вскинула брови.

– Вы ждали этого?

Он вздохнул и распахнул двери. Татьянны в комнате не было, так что он вошёл и осторожно опустил Эви на кушетку, и её глаза вновь оказались на уровне его груди.

– Нет, но меня не просто так вызвали в другое место разбираться с очередной накрытой точкой в тот же самый день, когда кто-то подкинул бомбу ко мне в кабинет. Кто бы ни стоял за этим, он не хотел, чтобы я был в кабинете в момент взрыва. – Он расстроенно потёр лицо. – Хотели ударить побольнее.

– Подорвав безделушки на столе?

Он усмехнулся – на левую щёку вернулась ямочка – и покачал головой:

– Помимо прочего.

Эви хотелось уточнить, но она не успела задать вопрос: в двери ворвалась Татьянна в развевающейся нежно-розовой мантии.

– На пять минут отошла зашить Блэйда, и тут стажёры говорят, что ты убежала с бомбой!

Татьянна протиснулась мимо босса, будто не замечая его, откинула волосы с лица Эви и крепко обняла её.

– Смелая дурочка…

– Стажёры всё приукрасили, – невнятно ответила Эви в плечо Татьянне.

– Она подвернула лодыжку. – Голос Злодея доносился издалека. Эви обернулась и увидела, что он идёт к двери. – Вылечи как можно скорее, а потом я отвезу миз Сэйдж домой.

Обе девушки подняли головы и поражённо уставились на него.

– То есть прямо где я живу?

– Обычно люди называют домом то место, где живут, не так ли, Сэйдж? – Не дав ей времени на ответ, он вышел, бросив через плечо: – Подожду снаружи.

Эви морщилась: экипаж подпрыгивал на кочках и тревожил плечо. Ей очень повезло, что свет от шрама не пробивался через платье. Лодыжка и голова болели, а значит, шрам, как и при любой боли, светился так, что мог бы ослепить того, кто заглянет под плотную ткань. Но Татьянна знала своё дело и касалась лишь тех мест, которые требовалось исцелить.

Безответственно, конечно, надолго оставлять такую магическую рану, как её порез от ножа, без лечения. Но когда отчаянно пытаешься двигаться дальше, нет ничего хуже физического ограничения, не пускающего тебя вперёд. Если показать рану лекарю, начнутся вопросы, а к этому Эви не была готова. Она сходит к целителю, обязательно сходит, когда будет готова.

Неприятность, случившаяся с Эви по вине её бывшего нанимателя, ничем не отличалась от ситуаций, в которые попадали многие девушки, получающие от ухмыляющихся хозяев сомнительные предложения. Если подумать, ей ещё повезло отделаться одной лишь магической царапиной.

Сама эта мысль – что ей радоваться бы пусть и небольшой, но травме, не говоря уже о том, что не только ей, а вообще любой женщине, – была столь смехотворна и несправедлива; будто у тебя украли драгоценности, а ты ещё должна спасибо сказать.