— Добрый вечер, Мира, — его голос звучал так, будто он меня за чашкой чая пригласил поболтать, а не похитил моего сына и вынудил сесть в его машину. Губы мужчины искривились в ухмылке, но его глаза продолжали напоминать ледяной океан. — Или мне вас звать “невесткой”?

— Пожалуй, лучше просто Мира, — я облизнула ставшие сухими губы и спросила без церемоний: — Где мой сын?

— О, с ним всё в порядке, — ответил Александр Кириллович спокойно, как будто речь шла о каких-то будничных делах. — Мы с ним немного пообщались, замечательный мальчик. Ты его увидишь, как только мы закончим разговор.

Мои мысли лихорадочно метались — где сейчас находился Марк? Что мужчина задумал? Я ужасно злилась, но при этом четко понимала, что выражать свои эмоции в адрес Никольского-старшего - не самая лучшая идея. Точнее, опасная. С такими людьми лучше просто не связываться. И мне сейчас нужно было просто играть на его условиях, забрать сына и забыть все как страшный сон. А еще сделать все, чтобы данная ситуация не повторилась.

Я даже уже примерно догадывалась, о чем захочет поговорить Александр Кириллович. О своем сыне, конечно же. И о том, что мне лучше не мешать ему жить жизнью богатого наследника. В ней, конечно же, не должно быть простушки Миры и внебрачного Марка.

Даже предсказуемо немного.

Мои губы растянулись в улыбке.

— Полагаю, разговор будет о том, что я мешаю вашему сыну и вашим планам?

Его улыбка стала шире, а взгляд — насмешливым. Он медленно провёл рукой по подбородку, будто собирался сказать что-то смешное, но затем, склонив голову, произнес с таким ледяным спокойствием, что у меня мурашки побежали по коже:

— Нет, разговор будет о жизни, Мира. Просто о жизни.

Глава 21. Мира

Я сидела рядом с Александром Кирилловичем в роскошном салоне его автомобиля, пытаясь сохранить спокойствие. Сердце колотилось так, что казалось, вот-вот вырвется наружу. Его холодный взгляд пронзал меня насквозь, а губы изогнулись в едва заметной усмешке.

Машина плавно тронулась с места, водитель действовал без лишних указаний, словно чувствовал, что в данный момент желает хозяин. Это настораживало. Но, наверное, все было куда проще — они договорились о маршруте заранее. За окном мелькал пейзаж вечернего города: огни фонарей отражались в мокром асфальте после недавнего дождя, прохожие спешили по своим делам, укрываясь под зонтами. Высотные здания, словно стальные великаны, проносились мимо, их окна светились теплым светом, создавая иллюзию уюта и безопасности, которой мне сейчас так не хватало.

— Какие у тебя планы, Мира? — спросил он неожиданно, нарушив тишину.

Я удивилась не только вопросу, но и теме беседы в целом. Его холодный тон контрастировал с теплом кожаных сидений и мягким светом салона.

— Вы имеете в виду... жизненные планы? — переспросила я.

— Именно, — кивнул мужчина, не сводя с меня цепкого взгляда.

Я нервно сжала ремешок сумочки, пытаясь собраться с мыслями. С волнением несколько раз поправила непослушный локон, который упорно падал на глаза.

— У меня нет грандиозных амбиций, — честно ответила я. — Хочу закончить учебу, устроиться на полную ставку по своей профессии и просто жить, воспитывая своего сына.

— Похвально, — произнес бизнесмен с легкой иронией. — Но чем тебя не устраивает должность в моей компании?

Он изучающе смотрел на меня, словно я конструктор, который он своими вопросами разбирает на части, пытаясь понять, что же скрывается внутри каждой детали. Ложь, страх, волнение, нервозность - он будто сканировал меня на эти показатели.

— Мне нравится моя работа, — ответила я осторожно. — Но у меня есть подозрение, что мое присутствие в вашей компании не устраивает, и вскоре меня могут уволить.

— Беспочвенные подозрения, Мира.Хорошихработников я не увольняю, действительнохороших,— подчеркнул отец Кирилла. — А тыпокасправляешься.

— Спасибо, — выдавила я.

— Это не комплимент, а факт. Не стоит благодарить.

Я глубоко вздохнула, чувствуя, как напряжение растет. Мы ехали неизвестно куда, а сын все еще был не со мной. Это сводило с ума. За окном начинал накрапывать дождь, капли стекали по стеклу, рисуя причудливые узоры. Улицы города постепенно тонули в сумерках, и фонари зажигались один за другим, как звезды на ночном небе.

— Что вы на самом деле от меня хотите? — наконец спросила я, стараясь сохранить твердый голос.

— А у тебя есть что мне предложить? — ответил он вопросом на вопрос, приподняв бровь.

— Нет, — призналась я.

— Тогда продолжим разговор, — ухмыльнулся Александр Кириллович.

— У вас еще остались вопросы?

— Конечно. Как ты относишься к моему сыну?

Я напряглась, понимая, куда он клонит.

— Как к отцу моего ребенка, — ответила я.

— И все? Хм... — Никольский-старший прищурился.