Виола же, вернувшись из своих мыслей, решила задать Марине вопрос, который её волновал:

— Марина, я надеюсь, ты тренировалась дома, повторяла правила этикета? — спросила Виола.

— Виола, ты уверена, что мне нужно изучать этикет? Судя по вашим разговорам, никто его не соблюдает, а ведут себя как отвязные идиоты, — усомнилась Марина. — Да ещё эти вилки и ложки запомнить: десертная, обычная и так далее, скучно, — протяжно припевая, произнесла Марина.

— Малышка, ты должна понимать, что шпион должен быть готов всегда. И если тебе вдруг придётся показать свои хорошие манеры, ты не должна упасть в грязь лицом. Ещё тебе надо научиться считывать лица людей, понимать, что им нравится, а что нет, и уметь располагать к себе. Пока что твоё расположение срабатывает на твоей очаровательной наивности и совсем недетской фигурке, ты мечта для богатых дяденек. И это, Маришка, хорошо для дела, но не всегда хорошо для тебя. Поэтому, как только будешь чувствовать опасность, ты должна умело уходить, никого не обидев, и запомниться как приятный человек.

— Ты правда думаешь, что я могу по-настоящему нравиться мужчинам? — осторожно спросила Марина.

— А ты сама этого не замечаешь? Оглянись вокруг, мужчины не могут себя сдерживать рядом с тобой, не зная, как себя вести. Твоя непосредственность сбивает их с ног. Они привыкли совсем к другому, поэтому просто пользуйся этим и учись манипулировать. Хотя всему своё время, ты ещё вырастишь и превратишься в прожжённую пантерку, — со смехом добавила Виола.

— Не знаю, я не хочу быть пантеркой. Я бы хотела, чтобы меня любили за то, какая я внутри, а не снаружи.

— Нам всем бы хотелось, малышка, — задумчиво согласилась Виола.

— У меня от их взглядов такое ощущение, что со мной что-то не то. Они или молча смотрят, либо отворачиваются и глядят исподтишка, как будто у меня на лице огромный прыщ. А если знакомятся, то начинают подсвистывать, что скорее говорит о желании со мной переспать, чем о том, что я им нравлюсь. Каждый раз думаю, что, наверное, они всем так свистят.

Виола нежно взяла руку Марины и, сжав её, произнесла:

— Малышка, удивительно, но чем больше я тебя узнаю, тем больше ты мне нравишься. — Виола посмотрела на занятого Медведя и, наклонившись к Марине поближе, тихо прошептала: — Особенно когда я поняла, что ты вызываешь нежные чувства у нашего начальника.

Марина с удивлением посмотрела на Виолу. Ей хотелось расспросить, что Виола знает, но внутренняя гордость не позволила этого сделать. Легкое волнение начало зарождаться в её теле, и она задумалась о поведении Аркадия. «Почему он стал так холоден? Может быть, я обидела его? Или раздражаю его? Но ведь и Виола заметила его тёплое отношение ко мне», — спрашивала себя Марина, — «Это всё так странно». Марина совсем не любила загадки и додумывать за кого-то, она была прямой и честной. Сейчас же ей приходилось задаваться только вопросами, не получая ответов. Решив, что хватит тратить время на мысли о человеке, который даже не удосужился объясниться, Марина умело перевела тему:

— Виола, я тоже заметила, что твои взгляды на Максима далеки от дружеских, — отметила она. Виола рассмеялась и подняла руки:

— Сдаюсь. Ты меня поймала, — бросила она с легкой иронией. Затем, немного подумав, произнесла расстроенным тоном:

— Малышка, Максим — это просто моя работа. Сейчас мне выгодно, чтобы он был ко мне благосклонен, это позволяет мне находиться рядом и наблюдать за ним. Но после завершения дела наши пути разойдутся, и между нами ничего не может быть.

Виола обвела взглядом комнату и не смогла сдержать печальную улыбку.

— Марина, тебе не стоит переживать, будь собой, и твой человек тебя найдёт, когда ты меньше всего этого будешь ждать. И внутри будут тысяча маленьких перышек.

— Почему перышек, а не бабочек? — спросила Марина.

— Потому что это чувство будет легкое, воздушное, оно будет немного щекотать и радовать. И как птица не может летать без перьев, так и ты не сможешь летать без этого человека. А с ним ты можешь отправиться куда угодно. Даже падать с ним не страшно, потому что будет мягко. Он будет рядом, чтобы смягчить любой удар.

— Ты любишь его? — с жаром воскликнула Марина.

Виола смотрела на неё и не знала, что ответить. В душе зародилась сладость моментов, смешанная с горечью ближайшего расставания. Она задумалась, но когда услышала заинтересованность в голосе Медведя, то грозно взглянула на Марину.

— Марина, кого это Виола любит? Пока блондинка придумывала, как ответить на такой неудобный вопрос, дверь распахнулась, и в кабинет стремительным шагом вошёл Аркадий Павлович. Он посмотрел на Медведя, сидящего за его креслом, а затем стал осматривать комнату, как будто кого-то искал. Найдя глазами Марину, он с облегчением выдохнул, но затем снова напрягся и, повернувшись к Мише, недовольно спросил:

— Медведь, и что же за малина у тебя не собрана? — вопросительным тоном сказал Аркадий.

— Мне кажется, у тебя ещё много работы, ты не всё узнал о вечере у Егора Гурьева. Кто там будет? Кто с кем общается? Где информация?

От такого количества вопросов Медведь уже пожалел, что хотел отпроситься с работы. Он почесал голову и, показывая рукой на компьютер, ответил боссу, что работает и всё под контролем.

— А вы, Марина, куда-то собрались? — пробормотал Аркадий, оценивая женственные формы Марины. Он потёр ладонью затылок и шею и тихо вздохнул. Весь кабинет наполнился ароматом клубники, как будто он окунулся в чан, где вместо воды налили клубничный сироп. «Да она надо мной издевается, всю неделю я не мог находиться в одном помещении, а теперь мой кабинет полностью пропах её ароматом», — мысленно произнёс Аркадий, а ей сообщил: