Спасибо, блядь, Джен, что записала меня в программу. Спасибо, блядь, что она доверила мне держать себя в руках и предоставить Белль то, чего она заслуживала в свой первый опыт. Потому что, когда мой рот сомкнулся вокруг ее сморщенного соска, со мной было покончено. И когда этот поцелуй… Мои губы и язык отчаянно жаждали ее, я чуть не утонул.

Можно понять, насколько возбуждена женщина, по тому, как она целуется, а Белль целовалась так, словно отчаянно нуждалась в освобождении. Ей было необходимо, чтобы мой язык трахал ее рот так же сильно, как язык Алекса на ее клиторе.

Я понял, что у меня проблемы, как только встретил Белину Скотт, но тогда она была запретной зоной. Сейчас, однако, я не могу забыть, как ее тело выгибается от наших прикосновений в этом кресле. Не могу перестать слышать ее сладкие стоны в мой рот, такие мучительные, непроизвольные, восхитительные, что практически заставили меня кончить в штаны. Я не могу перестать чувствовать ее мягкие сиськи. Ее тугие соски. Влажный жар ее рта, когда она отвечала на каждое движение моего языка.

Она все еще девственница.

Она все еще невинна в большинстве элементов, из которых состоит обычная ночь в клубе для меня.

Но ее потенциал раскрыться чертовски высок.

И я хочу быть тем, кто даст ему волю.

Что вызывает вопрос на миллион долларов: поняли ли она, что это я?

Могла ли догадаться?

Хотела ли, чтобы это был я?

***

Атмосфера в игровой комнате в самом разгаре. Каламбур: в дальнем углу на качелях трахают очень счастливую женщину.

Хорошо.

Это выведет меня из ступора. Напомнит мне, что именно здесь я должен искать свои удовольствия, а не в той маленькой комнате, где мы творили волшебство. Я обвожу взглядом огромное пространство. Высокие потолки, полумрак, белые колонны и мягкое розовое освещение, которое выгодно подчеркивает все оттенки кожи и не кричит о секс-темнице. Для более смелых потребностей есть комната внизу.

Повсюду мужчины и женщины, на разных стадиях раздевания. Я прохожу мимо парня, лежащего на банкетке, брюнетка сидит у него на лице, в то время как блондинка опускается на него с большим энтузиазмом. Блядь. Мой член твердеет еще больше.

Это то, что мне нужно. Что-то простое. Первобытное. Что-то, что заставит меня забыть зов сирены девственницы, которую я оставил в той комнате.

Я не буду думать о ней.

Я не буду думать о том, как она, ошеломленная, поднимается с кресла.

Как она входит в раздевалку, стаскивает мокрое нижнее белье.

Смотрит на свое раскрасневшееся лицо в зеркале.

Что она видит? Женщину, которая наконец-то стала хозяйкой своего тела? Своих желаний?

Или же на неё навалится католическая вина, бесконечные годы, когда ей вдалбливали догму, и она почувствует себя дерьмово?

Очень надеюсь на первое. Надеюсь, что мы возбудили ее настолько, что ей понадобится повтор. Может, ей нужно будет скользнуть пальцами в эту скользкую, обнаженную киску и заставить себя кончить снова, думая о том, как мы втроем поглощаем ее, наслаждаясь её прекрасным телом.

Блядь. Мне действительно нужно кончить. Яйца вот-вот взорвутся. От моего внимания не ускользнуло, что Алекс и Кэл уже растворились в толпе. Большинство участниц женского пола здесь довольно крутые — они здесь потому, что любят секс, а не потому, что пытаются заполучить богатого парня. Многие женщины находятся на вершине своей карьеры в соответствующих отраслях. Но я не в настроении для светской беседы, для какой-либо неопределенности. Мне нужна уверенность.

Я замечаю одну из наших хостес, Изабель, и подзываю ее к себе. Все наши сотрудники получают зарплату и играют разные роли в «Алхимии». Им не обязательно трахаться, если они этого не хотят. Но Изабель определенно хочет. Мы с ней уже развлекались несколько раз, часто с другой женщиной, и это любимое занятие Иззи.

Это и то, что люди наблюдают за ней.

Она профессионал, и понимает, что делать. Вдобавок ко всему, с её длинными медово-русыми волосами, она могла бы сойти за Беллу — если смотреть сзади.

И это то, что мне сейчас нужно.

Изабель не спеша подходит ко мне. Уверен, что моё лицо и состояние штанов ясно дают понять, чего я хочу. На ней только белое платье-слип, и оно единственное, что на ней надето. Ее идеальные сиськи выставлены на всеобщее обозрение.

— Здравствуйте, мистер Чарлтон, — мурлычет она. Я не какой-нибудь придурок, который заставляет своих сотрудников называть меня «мистер». Здесь, в «Алхимии», мы общаемся непринужденно. В конце концов, большинство из нас трахались друг с другом. Она делает это, потому что нам обоим будет приятно, если она подчинится мне.