— Это великолепно, — говорю я ей. — Я так рада за тебя. Ты собираешься присоединиться к клубу?

— Я написала Женевьеве, как только проснулась. Давай посмотрим, смогу ли я себе это позволить. Вероятно, за это придется заплатить из трастового фонда. — она вздыхает. — Живу мечтой своих родителей, да?

— Может, тебе стоит найти там работу? — выпаливаю я. Не уверена, откуда взялась эта идея, но она кажется отличной.

Ее глаза расширяются.

— У них там есть сотрудники — например, секс-работники?

— Не уверена, как это работает, — говорю я ей. — Тебе следует поговорить с Женевьевой. Но, возможно, стоит подумать. Если тебе это так нравится.

— Хм. — она прищуривается, глядя на меня. — Делать это несколько раз в неделю и получать деньги. Ты не глупа, Белль Скотт.

За восхитительным равиоли Мэдди вытягивает из меня историю.

— Начни с самого начала, — уговаривает она меня. — Я хочу знать всё, особенно как ты себя чувствовала. Не могу поверить, что ты решилась. Я так горжусь тобой, детка.

Мэдди — фантастическая слушательница. Она ахает и смеется в нужных местах. Я рассказываю ей о выборе прозрачного нижнего белья, о том, как сюрреалистично это казалось, пока я готовилась в той маленькой раздевалке, и как была чертовски напугана.

Как быстро этот ужас усилился, когда я нажала кнопку «ОРГАЗМЫ» и опустила маску на глаза, и во время короткого перерыва, когда парни пришли, но не начали прикасаться ко мне.

— Ты знаешь, сколько их было? — спрашивает она.

— Трое. Точно трое. Один у моих ног, а другие по обе стороны от меня.

Она ухмыляется.

— Так сексуально. Ух ты! Не могу поверить, что моя маленькая Белль провела ночь с тремя парнями!

— Тс-с! — шепчу я, оглядываясь по сторонам в панике, но шум в обеденное время здесь достаточно громкий, чтобы заглушить наш явно рискованный разговор.

— Скажи мне вот что. — она подталкивает мою руку локтем. — У тебя было искушение посмотреть?

Я вспоминаю тот момент, когда узнала запах Рейфа. Когда с абсолютной уверенностью поняла, что он был со мной в комнате.

— Нет. Думаю, я была бы слишком застенчива. Лучше было не видеть никого, и это добавляло жара, не зная, кто делает что или что они собираются сделать дальше. Это было просто, — я машу руками вокруг, пытаясь объяснить, — руки и рты повсюду.

Мэдди сияет, глядя на меня, как будто я только что сделала свои первые шаги, и она моя гордая мамочка.

— Да, — шипит она. — Точно. Уф, я так чертовски завидую.

Мои брови взлетают вверх.

— Завидуешь? У тебя была ночь с четырьмя парнями, и это звучало гораздо более дико, чем у меня.

— Знаю, и было здорово. Но во всей этой истории с девственницей есть что-то особенное — это так сексуально. Типа, ты лежишь там, к тебе никто никогда прикасался, а потом трое парней занимается с тобой сексом. Фух. — она делает вид, что обмахивает себя веером. — Может быть, в следующий раз притворюсь, что я девственница.

Я закатываю глаза. Эта девушка такая драматичная.

— Не уверена, что ты смогла бы долго продержаться.

— Грубо. Но ты, вероятно, права. В любом случае, расскажи мне точно, что они делали. Я хочу знать каждую грязную деталь.

Когда мы доедаем наши оргазмические равиоли, я рассказываю ей пошаговую хронологию моего короткого, но взрывного сеанса, за исключением того, что, поскольку это я, я много жестикулирую, указывая на части тела, а не так технично, как хочет Мэдди.

Боже, я плоха в этом.

Мне нужно стать лучше.

У меня никогда не будет здоровых отношений, если я не смогу даже произнести это слово…

— Клитор. Просто скажи. Клитор, — произносит Мэдди.

Я свирепо смотрю на нее.

— Клитор. Счастлива? Так вот, он катил ледяной кубик по моему… клитору, а потом он и, я думаю, Каллум опустили туда свои пальцы, прижавшись к моему… входу, и я просто взорвалась.

Мэдди сдвигается набок на своем барном стуле, чтобы скрестить ноги.

— Боже, ты меня возбуждаешь.

Я морщусь.

— Это абсолютно не входило в мои намерения.

— Так что же делал Рейф, когда ты кончила? Целовал тебя?

— Да. — хотя поцелуи смехотворно далеки от описания того, как ненасытный язык Рейфа пожирал мой рот. Вспышка электричества проходит по всему моему телу, при воспоминании, с какой силой его лицо и рот прижимались к моим. — И они с Каллумом, насколько я могу судить, держали руки на моих сиськах.