Ольга протянула мужчине палку. Ткнула требовательно в бок. Темно ж, не видно ничего: куда протягиваешь, во что попадаешь.

– Не мне, – процедил Игорь сквозь зубы. – Через ручку просунь.

Руки Ольги тряслись, руки Ольгу не слушались. Лишь с третьей попытки сумела она просунуть палку в дверную ручку да протолкнуть до стены, убедиться, что засела та надежно, не даст двери открыться, как ни тряси ее мертвец, как ни дергай.

Только тогда Игорь ослабил хватку. И рухнул обессиленно на пол.

Дверь тряслась и тряслась. Грохотала и грохотала. Бесновался труп, рвался в избу, к людям, в тепло.

Пустите обогреться, авось не трону, пощажу.

Бежать хотелось из дома, да подальше, но вот некуда. Лес не примет, лес предаст, лес мертвецу отдаст.

Через час все смолкло. Разом. Шум прекратился, дверь успокоилась. Утихомирился мертвец.

Стало легко-легко. Отпустило. Ослабило.

Глубокий вдох. Выы-дох.

Вдох. Выы-дох.

И накатила новая волна страха: вдруг набирается мертвец сил перед новым нападением. Не выбрался ли он из уборной? Не стоит ли уже на пороге?

С трудом поднялся Игорь, добрался до входной двери, проверил замок – закрыто. Не проберется никто.

Остаток ночи бодрствовали. Пытались разглядеть лица друг друга в темноте, но выхватывали лишь тени. Вздрагивали от каждого шороха и по очереди проверяли то замок на входной двери, то палку, то замок, то палку. То палку, то замок. Всю ночь по кругу на ощупь в темноте.

С рассветом отключились на полу, как сидели, так и уснули. Игорь чуть коснулся пальцев на правой Ольгиной руке. Ольга пошевелила ими: я чувствую.

Спать.

Сон путался с явью, явь – со сном. Где реальность, где видение – не разберешь. Отмахнуться не получится. Прогнать морок – тем более.

Ольга разлепила глаза. Проснулся и Игорь. Сел с громким выдохом. Тряхнул головой – прогнал остатки докучливых кошмаров и решительно прошел к уборной. Чуть помедлив, вырвал палку из ручки. Выждал еще пару секунд, набрал побольше воздуха в легкие, толкнул дверь, заглянул внутрь.

Дрогнул.

– Все еще здесь, – сообщил он Ольге.

Мертвец лежал в уборной, к двери впритык, лицом в избу, словно только и ждал приглашения войти.

Мужчина выругался, плюнул на пол, сходил на улицу, оставив открытой нараспашку дверь в уборную, помочился в сугроб – сил терпеть больше нет – и вернулся в избу.

Ольга все это время сидела на полу, таращилась в темный проем туалета. Может, это туалетный сумрак – через щель-оконце почти не проникает внутрь свет – позволил мертвецу даже днем оставаться в доме? Страшно до онемения. Ночные кошмары оказались явью. Ольга отчаянно затрясла головой, стала хлестать себя по щекам: вдруг все же мерещится. Не помогло.

Темным холодным пятном зиял мертвец в дверном проеме.

– Надо его отсюда убрать, – сказал Игорь, тщетно пытаясь скрыть дрожь в голосе.

– Убирай, – ответила Ольга.

Ее слова тряслись и тонко блеяли.

– Нравится в одном доме с мертвецом спать?

Ольга промолчала. Конечно, не нравится, но какой толк выпроваживать мертвеца, когда он в любой момент может заявиться в гости? Не постучит – не спросится. Зайдет, и все. Хотите – принимайте, хотите – нет, а я все равно нагряну.

Игорю надо, пусть и возится.

Ему надо, но ему тоже страшно. Взрослый мужик, а боится. Так сильно, как никогда еще и ничего в этой жизни не боялся.

Игорь накинул куртку и вышел из избы. Вернулся с длинной палкой, на конце – изогнутая железяка, что-то вроде багра. Не снимая куртки, двинулся к туалету. Внутрь заходить не стал: ступишь туда полностью, как затянет-засосет, дверь за спиной захлопнется, и все, и нет больше человека – сгинул. Да и зачем внутрь, когда мертвец – вот он, рядом, лежит себе нахально, только что не ухмыляется.

Левой рукой Игорь за косяк дверной ухватился, замахнулся багром и всадил его в ногу мертвецу, поелозил там, чтоб покрепче засел, схватился за древко двумя руками и втащил труп в избу.

Ольга ойкнула.

Хотелось ей накричать на соседа, спросить, какого черта он творит, приказать, чтобы бросил, не кликал большей беды на их головы, оставил мертвеца в покое. Но слова не шли. Застряли в груди, скомкались там – не выплюнуть ни звука.

Игорь багром выволок труп на улицу. Надел лыжи и оттащил подальше в лес. Кинул под сосну. Мертвец ухнул в сугроб, провалился полностью, один багор торчит. Попытался Игорь вернуть инструмент, да тот застрял накрепко. И бог с ним! Пригодился лишь раз – вот сейчас, чтоб труп из избы вытащить. Пусть тогда с ним и остается.