– И что там? – вяло поинтересовался брат.

– Ой, да как обычно, – я раздраженно скомкала надушенный шедевр эпистолярного жанра и швырнула в мусорку. – Пафосные признания в любви и самоуверенные заявления, что лучше него мне ни в жизнь не найти мужчину.

– Напомни, почему ты его еще не отчислила за профнепригодность?

– Даян аргументировал его полезность.

– Ну да, оре-Юарт интересная семейка…

В дверь опять постучали.

Мы с Кирионом переглянулись – кажется, началось паломничество. И точно, явился Натаниэль, поинтересовался, не хочу ли я послушать, как наш гений музицирует. Потом явился Лестер, предложил приготовить что-нибудь вкусненькое. Я хотела согласиться, но Кирион вежливо отказал – еще всякие женихи без допуска будут шастать на кухню. Потом пришел Аскольд и спросил, составлю ли я компанию им на обеде, а то может и ему лично. А Вальтер и Рейнард… а эти двое так и не пришли.

Весь день я провалялась в прекрасном безделье. Точнее, сначала я бегала по своему купе в состоянии бешенной белки, все еще мысленно пребывая в рабочем кабинете. Но потом Кирион пригрозил, что вольет в меня силком винище, если я не перестану составлять вслух очередной приказ, и меня отпустило. Ну, точнее, после его слов и пары бокалов вина.

Вечером я решила, что достаточно предавалась самосозерцанию и пора бы поговорить с живыми людьми. Поэтому ужинать я отправилась в вагон-ресторан.

Вагон-ресторан королевского поезда мог бы посоперничать с лучшими ресторанами столицы. Здесь не было вычурной золотой лепнины, я бы назвала это строгой роскошью. Панели из дорогих пород дерева, потолок, расписанный внутренностями часовых механизмов, сквозь которых пробиваются солнечные лучи. Бордовые тяжелые занавески, подвязанные золотыми шнурами. Белоснежные накрахмаленные скатерти, об угол которых можно уколоться. Ну и, естественно, костяной фарфор посуды, серебро приборов и тончайший хрустать бокалов.

Короче, стоило это как половина месячного бюджета столицы, но сделано было со вкусом и глаз определенно радовало. А меню – радовало урчащий желудок.

– О! – удивленно поднял брови брат, сидящий за столом с Вальтером.

– Добрый вечер, – поздоровалась я, оглядев вагон.

Кроме этих двоих были еще Рейнард, ужинавший с Франклином, и Аскольд, сидящий в гордом одиночестве.

– Присоединишься? – спросил Кириона.

Я почему-то кинула взгляд на Райнарда, сидевшего ко мне лицом и внимательно смотрящего на меня, но перевела взгляд на брата и кивнула.

Мужчины, как воспитанные аристократы, встали, пока я усаживалась к на сторону Кириона.

– Ваше Высочество, – официант возник едва ли не из воздуха и протянул меню.

– Мне как обычно, – сказала я.

Работник кивнул и ретировался на кухню, исполнять заказ.

– Вы часто путешествовали поездом? – немного удивился Вальтер.

– Бывало, – согласилась я. – В основном до Железной академии и обратно, но несколько раз пришлось устроить заезд по стране.

– А после коронации придется проехаться вообще везде, – добавил Кирион.

– Угу, – вздохнула я.

– Зачем? – спросил Вальтер.

– Традиция, – охотно пояснил брат. – Королева должна воочию увидеть свои земли.

– Выслушать жалобы и принять прошения, – вздохнула я, подперев щеку рукой.

– Вас это тяготит? – спросил Вальтер.

В этот момент пришел официант с бутылкой полусладкого вина, продемонстрировал мне этикетку, открыл и наполнил бокал. Я понюхала десятилетнее красное, сделала маленький глоточек и удовлетворенно кивнула:

– Насыпай.

Официант наполнил мой бокал и удалился, оставив бутылку на столе.

– Нет, меня тяготит не это, – ответила я на вопрос Вальтера, потягивая вино. – Меня тяготит, что только явления Железной королевы может сдвинуть какие-то проблемные вопросы с мертвой точки. Ведь не только крестьяне жалуются. Бывает… разное, – обрубила я фразу, решив не вдаваться в подробности.

Я вздохнула, посмотрев, что там ест брат, и поморщилась – рыба.

– А нет ничего хуже, чем лень и глупость на места, – продолжила я. – Королева не может быть везде.

– Увы, – согласился Кирион.

– Увы… – эхом повторил задумчивый Вальтер.

В этом время мне принесли салат из овощей, сыра и оливок, от чего оба мужчин слегка презрительно скривились.

– Ничего вы не понимаете, – парировала я их кислые физии.

– О, еще как понимаем, – не согласился Кирион. – Не сытно, невкусно и дорого.

– Дорого, да, – вздохнула я, без особых угрызений совести жуя салат. – Но у каждой женщины есть любимая статья трат. И лучше дорогой салат, чем новые туфельки, как Глория II.