– Боже правый, Клейтон, – слова Кэррингтона показали, что он думает о нелепости моего предложения; – если вы хотите отправиться в погоню за торговцами виски, я не могу вас остановить. Но я не могу дать вам людей. Мы знаем всё о виски и индейцах. И мы знаем всё о людях, которые занимаются торговлей виски. Я полагаю, в данном случае вы имеете в виду Арапахо Джека Слейтмейера.

Боже мой, парень. У нас есть законы, запрещающие ввоз крепких спиртных напитков на Территории, и мы стараемся их соблюдать. Но, будь всё проклято, вы не можете обеспечить соблюдение таких законов. Конечно, торговля виски уже стоила не одного скальпа и будет стоить еще больше. Но ни армия, ни я не считаем, что спиртное является здесь главным фактором. Вы говорите как агент Бюро по делам индейцев. Это их жалобы. «О, бедный краснокожий и демон рома!» Мне жаль, Клейтон.

– Полковник, я знаю, что официально вы ничего не можете сделать. Я служил в армии, сэр. Но любой, у кого есть хоть половина стеклянного глаза, видит, что на границе разгорается очередная война с индейцами. Всё, что можно сделать, чтобы её остановить…

– Что вы имеете в виду? – В его вопросе не было интереса.

– Дайте мне десять человек, не в форме, конечно; лошадей и припасы на месяц. Я могу разобраться с этим виски. Я в этом убежден. Отрубите змее голову, и тело умрет. Я знаю, где находится голова.

– Об этом не может быть и речи, категорически. Мне жаль.

– Не стоит, полковник. В любом случае, я буду следовать своим путём так, как я его вижу.

– Вы из-за этого всё ещё собираетесь подать в отставку?

– Нет. Это я решил перед тем, как прийти сюда.

– Что ж, я сожалею о вашей позиции. Хотя, возможно, это и к лучшему. Вы слишком внимательно слушали Гири. Он наполовину шайен. Я думаю, вы заделались инджуном, Клейтон, и когда разведчик мягок к индейцам, его полезность для армии под вопросом.

Я подумал о Бриджере, Груарде, Карсоне, о роли великих разведчиков, которые были «мягки» к индейцам.

– Если я могу еще что-нибудь для вас сделать, Клейтон…

Я хотел было сказать, что нет, когда вспомнил забытый голос.... «Полковник, примите мою признательность. Если наши пути снова пересекутся. …»

Я повернулся к Кэррингтону.

– Есть кое-что, что вы могли бы сделать, полковник. Я хотел бы знать, где сейчас генерал Кастер.

Я еще не знал, что собираюсь делать и как Кастер впишется в мои планы, но знал, что среди индейцев он пользовался репутацией безупречно честного и понимающего человека, и у меня зародилась мысль.

– Вы имеете в виду Джорджа Кастера, из пятого кавалерийского?

– Думаю, да. Хотя тогда это был третий.

– Тогда? Где вы с ним познакомились?

– Я сдался ему в Аппоматтоксе.

– Ну дела! Я знал, что с вами было нечто большее, чем тридцать дней с Эдом Гири. Держу пари, настоящий полевой офицер. И не пехотинец вовсе. Верно? Ну, не важно. Мы передадим вам эти сведения… Ординарец!

Вошел ординарец, отдавая честь.

– Принесите мне те списки о распределении по полкам, новые. Нет, к черту. Пусть сержант Келли посмотрит. Я хочу знать, где сейчас генерал Джордж А. Кастер. Пятый кавалерийский.

– Есть, сэр.

Пока ординарец отсутствовал, Кэррингтон попытался разговорить меня; его профессиональный интерес вызвало моё знакомство с Кастером. Я сказал ему, что это бесполезно, что прошлое для меня закончилось в Аппоматтоксе.

– В Седьмом полку есть подполковник Кастер, сэр. Это, наверное, он? – сказал вернувшийся ординарец.

– Да, конечно. Значит, Кастера наконец-то вернули в строй, а? Он проделал долгий путь. Последнее, что я слышал, это то, что он до сих пор не получил своё военное звание, две звезды, кажется. И еще новый полк. Ну, вот тебе и кавалерия. Все сливки, что есть в армии, достались чёртовой пехоте.

– Прошу прощения, полковник, – предположил я. – Я не узнал о его местоположении.

– Конечно, не узнали. Говорите громче, Симпсон. Где он?

– Форт Райли, сэр. Канзас.

– Хорошо. Вот и всё.

Когда мы с командиром расстались, я попросил разрешения отдохнуть два дня в форте, прежде чем отправиться на поиски Кастера, а также разрешения оставить там своих запасных лошадей.

– Естественно. Какого черта. Делайте, что хотите. Мы же друзья, знаете ли. Маркитант должен быть рад получить лошадей.

Мы пожали друг другу руки, и чувства с моей стороны были искренними. Несмотря на все свои недостатки, полковник Кэррингтон был хорошим человеком.

Несколько слов о моих запасных лошадях. В форте Ларами, на деньги, оставшиеся от игры в покер в Канзас-Сити, я перебрал стадо из полутора тысяч шайенских лошадей, купив трех кобыл для Хуссейна. Когда пришло время продать или кастрировать этого старого дьявола, я не мог ни расстаться с ним, ни видеть, как угасает его злая кровь.