– Мистер, – внезапно меня охватило желание согласиться, – у вас есть ученик. Меня зовут Джон Клейтон, и я направляюсь на запад.

Задумчиво склонив свою большую голову набок, с блестящими глазами, мой новоиспечённый работодатель ответил на мое приветствие. Сжав мою руку с такой силой, что у тисков от стыда отвисла бы ручка, он представился:

– Я Эд Гири.

Моя челюсть, должно быть, отвисла, как у собаки в июле, потому что он вопросительно покосился на меня и добавил:

– О, да не волнуйтесь вы так. Бриджер – лучший разведчик, Карсон – лучший проводник, Коди – лучший стрелок.

Я пробормотал какой-то бессмысленный ответ, но мое воображение уже было взвинчено и снова заработало на полную катушку, пустившись в галоп благодаря магии имени моего спутника. Эд Гири – разведчик, индейский боец, великий житель равнин. Правда, Джим Бриджер и Кит Карсон занимали первое-второе места в прессе Востока, посвящённой границе, а «Буффало Билл» Коди был бесспорным чемпионом дешёвых книжек Неда Бантлайна.

И все же, в прериях, вверх по рекам, в горах, с эмигрантами, армией и у индейцев, ни один разведчик не сравнился бы с Эдом Гири. Мне стало казаться, что мои утренние приобретения были не такими уж плохими. Если бы я купил Саймона Герти за девятьсот долларов, то в придачу получил бы и Лью Ветцеля 2 .

Человек очень склонен чихать на перец на банкете его славы. Я думал, что мне повезло встретиться с Арапахо Джеком и Эдом Гири в один час, но в при разных обстоятельствах. Я услышал так много известных имен и видел так много известных лиц, что задыхался, как ящерица на горячем камне.

Гири теперь вел меня через Рыночную площадь, выдав витиеватые указания, а именно:

– Пошли.

Маршалом Канзас-Сити был старый житель пограничья по имени Том Спирс. Он выступал со своим отрядом индейских разведчиков и охотников на бизонов перед зданием тюрьмы. Вскоре я узнал, что это и был наш пункт назначения.

Гири остановился там, где группа мужчин собралась перед зданием, на сером фасаде которого красовалась вывеска «Городское полицейское управление». Несколько человек из толпы поприветствовали его, затем он нашел место с краю и жестом пригласил меня присоединиться к нему.

– Мы просто будем молчать и слушать. Вы выбрали занятие, в котором обращение с оружием либо поместит вас на нос в каноэ, либо отправит на дно реки. Все эти люди – крутые парни.

В то утро на этом удивительном собрании присутствовал Кирк Джордан, Эммануэль Даббс, Бермуда Карлайл, Билли Диксон, Джек Галлахер и Джеймс Б. Хикок. Все они были известными людьми, но для меня все они стали безликой массой, когда я понял, что смотрю на легендарного Дикого Билла.

Хикок был крупным мужчиной, грациозным, как антилопа, богато и безукоризненно одетым, с львиной осанкой, и выделялся даже среди этой толпы. Он носил два кольта с рукоятками из слоновой кости, висевших очень низко, сильно сдвинутых вперёд. Его высокие сапоги были начищены до блеска,

а модный сюртук ручной работы с отложным воротником из зеленого бархата.

Рубашка, без единого пятнышка, из безупречного ирландского льна была надета под великолепный жилет из белой оленьей кожи, богато украшенным индийской вышивкой и бусинами. Воротник его рубашки был стильным, отложным, с идеально завязанным черным галстуком-бабочкой. Черные брюки из тонкого сукна, спускающиеся на голенища ботинок, и широчайшее черное сомбреро с идеально загнутыми полями дополняли его наряд.

В руках у него была превосходная новая винтовка-винчестер, богато украшенная гравировкой. Позже я узнал, что это был подарок от Неда Бантлайна, чьи захватывающие истории были в немалой степени обязаны реальным приключениям Дикого Билла.

Для меня было большим сюрпризом увидеть такую одежду на самом знаменитом из стрелков фронтира. На такой фигуре можно было бы ожидать увидеть оленью замшу, рубашку из грубой ткани и кожу с бахромой. Но я увидел, что большинство жителей равнин переняли этот модный наряд во время пребывания в Канзас-Сити, причем многие из самых смелых из них предпочитали шёлковые рубашки, парчовые жилеты и даже модные дерби и кепки.

Если внешний вид и одежда этих людей очаровывали, то их рассказы были вдвойне увлекательными. Единственной темой разговоров было огнестрельное оружие и уничтожение индейцев, бизонов и своих собратьев – белых людей, причем не обязательно в таком порядке.

За тот час, который я их слушал, я узнал больше, чем можно было бы узнать за всю жизнь.

Револьверы носили в любом удобном для их хозяина положении, но обычно их носили в открытых кобурах, слегка выдвинутых вперед и низко подвешенных; как правило их было два. Кольты были излюбленным короткоствольным оружием, причем это были более поздние военные модели, значительно превосходившие мой старый драгунский. Новые модели имели неразъемную раму с верхними скобами, к которым надежно крепился ствол и в которые был вложен барабан. Некоторые известные люди носили уникальные пистолеты, известные как дерринджеры – короткие, цельнометаллические, одноствольные пистолеты, стреляющие пулей 41-го калибра. Они считались очень эффективными в качестве шестой карты при плохой покерной комбинации.

Что касается винтовок, то новый Винчестер должен был заменить старый Генри. Это короткое и надежное ружье, выпущенное в течение года, имело замечательную особенность – пружинную пластину в правой части ствольной коробки, через которую магазин можно было зарядить очень быстро.

Вооружение, которое некоторые из этих бойцов носили с собой, было поразительным. Два пистолета, винтовка и дробовик, один или несколько дерринджеров, а также патронташи с патронами у всех, составляли арсенал, с которым многие из них садились в седло. Некоторые, особенно старожилы, носили на правом бедре охотничий нож в ножнах, или же он висел на ремешке из оленьей кожи у них на шее, под охотничьими рубашками.