Мы выпивали в «Разъяренном кабане», который был заполнен посетителями «счастливого часа» и горсткой туристов с потерянным видом. Обычно я обходила этот паб стороной, потому что он был магнитом для футболистов, но там были отличные специальные предложения на напитки по выходным, а количество спортсменов обычно уменьшалось в межсезонье.

— Красивый, холостой, работающий и не придурок? В Лондоне? Ты просишь слишком многого, — сказала я.

Карина ухмыльнулась.

— Девушка может мечтать. Кстати, о мечтах... — Она подняла бокал. — За лучшую дублершу Лорены во всем КАБ.

— Я единственная дублерша на эту должность в КАБ.

— Точно.

Я рассмеялась и чокнулась своим бокалом с ее.

— Как продвигаются поиски второй работы? — спросила я. — Есть успехи?

— Нет. — Ее плечи опустились. — Нет, если только я не хочу танцевать стриптиз или работать барменом, в обоих этих делах я ужасна. Если какой-нибудь пьяный финансист попытается схватить меня за задницу, пока я работаю, им придется отвезти меня в тюрьму.

— Ничего страшного. У тебя есть время, — сказала я с оптимизмом. — Тебе всего двадцать шесть, и Антарктида всегда будет рядом.

Ну, если только изменение климата не уничтожит нас всех, но я держу это предостережение при себе.

— Надеюсь, что так. — Карина покачала головой. — Это так глупо. Не могу поверить, что ищу вторую работу, чтобы профинансировать отпуск.

— Это не глупо. Это детская мечта. — Я подтолкнула ее ногой. — Мы не преуменьшаем их, помнишь?

Главным пунктом списка желаний Карины было посетить Антарктиду до замужества. Это может показаться случайным для тех, кто ее не знает, но она посмотрела документальный фильм о пингвинах, когда была ребенком, и влюбилась в них. Десятилетняя Карина вбила себе в голову, что должна посетить их в Антарктиде, когда вырастет, и с тех пор это стало ее целью. Что касается замужней части, она сказала, что муж будет ограничивать ее стиль.

К сожалению, посещение одного из самых отдаленных мест на земле было дорогим. Зарплата помощника руководителя едва покрывала стоимость аренды в Лондоне, не говоря уже о пребывании на Южном полюсе, отсюда и ее желание найти вторую работу.

Я как-то сказала ей, что пингвины существуют в менее дорогих, более доступных странах, таких как Южная Африка. Ее взгляд чуть не отправил меня в могилу.

— Думаю, нет. — Она вздохнула. — Все в порядке. Я разберусь. В мире определенно есть более важные вещи, на которых стоит сосредоточиться. Как твой отец?

— У него все хорошо. Винсент говорит, что он наконец-то налаживает отношения с медсестрой, и это хороший знак. Видимо, их сблизило любимое вино.

— Как это по-французски, — сухо сказала Карина. — Ты рассказала Винсенту об Ашере?

Я остановилась на середине глотка, прежде чем проглотить. Волна покалывания пробежала по моей коже.

— Он знает, что мы тренируемся вместе. Больше нечего рассказывать.

Винсент не был рад, что мы с Ашером все еще тренируемся вместе, но это было решение Босса, а не наше. Мы все должны были извлечь из этого максимум пользы.

— Хм.

Я прищурилась.

— Что это было?

— Что? — спросила она, сама невинность.

— Этот звук.

— Какой звук?

— Этот «хм», который ты сделала.

Она постукивала ногтями по столу, пока соседняя группа парней сходила с ума из-за крикетного матча по телевизору.

— Вы с Ашером много разговаривали. Вот и все.

— Мы видимся три раза в неделю. Было бы странно, если бы мы не разговаривали.

— О, извини, я не знала, что кинопоказы так важны для твоего режима тренировок. — Карина рассмеялась и увернулась, когда я швырнула в нее чипсами. — Признайся. Ты хочешь его трахнуть. — Когда я не ответила, ее улыбка превратилась в широко раскрытый рот от удивления. — Подожди. Ты хочешь?

— Нет, — я снова потянулась за стаканом, но он был пуст.

— Скарлетт Дюбуа, не смей мне лгать, — ахнула Карина. — О Боже. Что-то случилось, когда ты оставалась у него дома во время шторма?

— Нет. — Ощущение покалывания усилилось. — Но оно почти произошло? Я не уверена.

Ее лицо посерьезнело.

— Я знаю, что шучу, но, если ты свяжешься с Ашером, Винсент выйдет из себя. То есть, потенциально подорвать шансы Блэккасла на победу, когда он выместит свой гнев на Ашере во время матча.