– Ребята… потише можно, а? – появился третий голос откуда-то издалека, самый уставший и тихий из всех. – Голова трещит… Я спал часов пять… Хотя ощущается, словно полтора…

– Так, еще и ты ныть будешь? – воскликнул первый, женский голос.

Старушка вышла из-за угла и резко отшатнулась от белой лошади, едва не наступившей ей на ноги. Кобыла встала на дыбы.

– А ну-ка тихо! – крикнула наездница. Лошадь опустилась и недовольно ударила копытом.

– Что ж ты делаешь! Так и задавить недолго! – старушка дрожащими руками поправила платок на голове и недовольно посмотрела на белокурую наездницу. – Сразу видно, чужеземка ма-эринская.

– Прошу, простите меня, бабушка! – Ни-Кель приложила руку к груди и кивнула в знак почтения. – Я вовсе не нарочно!

– Ладно, – Хете хмыкнула, – чего еще взять с вас, чужеземцев.

Старушка окинула взглядом наездницу и ее свиту. Молодая девушка-кошка, со светлой шерстью, в легкой броне. Второй наездник – кучерявый крупный юноша с округлым лицом, одетый в заштопанные со всех сторон лохмотья. Он раздраженно смотрел на наездницу впереди, но той, похоже, на его недовольство было совершенно наплевать. Третий наездник – еще один юноша, одетый в посеревшую, изначально черно-белую одежду. Он облокотился всем телом на лошадь, словно на подушку, и, кажется, был на грани того, чтобы провалиться в сон.

«Странная компания, ничего не скажешь…» – подумала старушка и попыталась продолжить путь. Как только она сдвинулась с места, наездница окликнула ее:

– Бабушка, простите, вы не поможете нам?

Хете с недовольным видом повернулась к Ни-Кель.

– Чего вам еще?

– Я со своими спутниками ищу здесь место, где можно было бы закупиться провизией и отдохнуть. Вы ведь наверняка местная и знаете.

– Тьфу ты, – старушка раздраженно почесала затылок. – Идите к Холгриду, он здесь держит единственный кабак на всю деревню. Это вниз по дороге и направо, там все и найдете.

– Спасибо, а можно…

– Не можно! – Старушка поковыляла дальше. – Нет у меня времени на все ваши вопросы отвечать. Ох, и что за молодежь пошла, на месте им не сидится утром…

– Эм, ладно, спасибо… – Ни-Кель проводила старушку озадаченным взглядом. – Похоже, старые женщины во всех краях неизменно ворчливые… – прокомментировала она.

Грим и Атлас устало вздохнули. Следуя указанному Хете пути, путники спустились на лошадях вниз по дороге и повернули на право. Перед ними появилось кривое одноэтажное здание. Над дубовой неровной дверью висела табличка с надписью: «У Холгрида». Рядом сидела пара подвыпивших мужичков с румяными лицами и шапками набекрень, сомнений в том, что это кабак, даже не возникло.

Привязав лошадей к коновязи в маленьком сооружении близ кабака, путники взяли все необходимое и двинулись ко входу.

– Это и в правду было столь обязательно? Будить нас в такую рань и тащиться сюда ни свет ни заря? – Атлас протер глаза и дернул на себя ручку двери. – Несколько дней в пути, а спали мы суммарно часов восемь за все это время…

– Я это сделала в целях безопасности. – Ни-Кель первой прошла внутрь и огляделась. – Мы таким образом сократили путь почти на полдня, и джакурийцы еще не скоро нас нагонят. Я же отвечаю за вашу безопасность, следовательно, вам стоит ко мне прислушиваться. К тому же вы, обжоры, уже опустошили почти все свои припасы. Надо же где-то взять новые.

В уютном, но малость пошарпанном помещении находились всего пара человек, они сидели за одним столом в конце зала. Хозяин кабака находился за стойкой. Облокотившись на свою руку, он крепко спал.

– «Дикий волк» мне нравился гораздо больше… – буркнул Грим и сел на очень скрипучий стул за одним из столов.

Хозяин дернулся от резкого звука, но потом снова облокотился на свою руку и погрузился обратно в сладкий сон.

– Завидую я ему… – сказал Атлас, указав на хозяина, и тоже сел за стол рядом с Гримом.

– Вы вскоре привыкните к такой жизни. – Ни-Кель развела руками. – Придется, иначе вам не выжить.

– Ну… Прийти сюда мы смогли. А платить-то нам ему чем? – Атлас снова указал на спящего. – Мы все деньги сама знаешь на что потратили. У нас больше ничего нет.

– Да так прямо и нет? – Ни-Кель хитро улыбнулась. – А как же та милая краденая штучка у тебя в кармане, а?

Атлас сперва не понял Ни-Кель. Он залез рукой в правый карман и достал оттуда серебряные джакурийские часы.

– Ты про это, что ли?

Ни-Кель кивнула.

– Да ни за что! – Атлас замотал головой и убрал часы. – Такое нельзя продавать! Это же ценнейшая вещь. Редчайшая!

– А еще она краденная, умник. Она тебя выдает на пару с саблей. А так как сабля тебе, вероятнее всего, еще пригодится, лучше всего продать именно часы. Уверена, пьянчуга за них отвалит хорошую сумму.

Атлас задумался на минуту. Поколебавшись, он снова достал часы из кармана и с грустью провел рукой по гравированной крышке.

– У меня от этого сердце сжимается. Я так хотел их разобрать и изучить. Где я еще потом найду такие?