Простите, уважаемые авторы текстов к песням, что я подарил Гришину, стырил, да ещё и принижаю вас.

— Уважаемые товарищи телезрители, — повернулась она к камере. — Как вы видите, наш гость отличается скромностью, однако, согласитесь, его песни говорят сами за себя. Тем более — это уже достоверная информация — готовится к выпуску диск-гигант, на котором будет представлена и ваша песня «Матушка-земля» в исполнении Людмилы Сенчиной.

Элеонора Валериановна сделал паузу, словно бы ожидая от меня какой-то реакции, и я сказал:

— Это для меня приятная неожиданность.

— Скажите, Арсений, может быть, а вы что-нибудь ещё написали в последнее время?

— Есть кое-что, — уклончиво ответил я. — Мне самому одна вещь нравится, хочется верить, что она понравится и нашим телезрителям.

— А что же это за песня, о чём?

— О чём? — я на несколько секунд задумался. — О любви. Да, как это ни банально звучит, она о самом высоком чувстве, которое только может нас с вами посетить.

Надеюсь, отбоярился, благо что 90% песен, звучащих на нашей эстраде, действительно о любви. Даже если это любовь к Родине.

— А может быть, напоёте?

Вопрос Беляевой меня огорошил. Не было такой договорённости. Она вообще своими вопросами куда-то не у ту степь меня загнала. Надо срочно что-то придумывать.

— К сожалению, а капелла у меня не очень получается. Была бы гитара…

— А мы сейчас организуем, — мило улыбнулась ведущая «Музыкального киоска». — Товарищи, небольшой перерыв… Верочка, вы где?

Звонарёва материализовалась словно из воздуха.

— Да, Элеонора Валериановна?

— Верочка, если можно, разыщите где-нибудь акустическую гитару.

— Хорошо, — кивнула та как ни в чём ни бывало и направилась к выходу.

— Шестиструнную, — в спину ей громко сказал я.

А сам стал лихорадочно думать, что я сейчас буду исполнять перед взыскательной слушательницей. Понятно, не шансон, нужна песня. Которой я худо-бедно помню аккорды, да и сам текст. Можно было бы на английском что-нибудь исполнить, но все песни на языке Шекспира, которые я знал наверняка, в СССР уже вовсю ловили на «вражеских голосах». Да и вряд ли в этой студии приветствуются композиции на английском.

В этот момент появилась Вера Васильевна, она вышагивала, держа перед на вытянутых руках 6-струнную вестерн-гитару от наших друзей из Чехословакии, а именно легендарную «Кремону». Малость потёртую, но, когда я взял её в руки и настроил, понял, что даже новая «ленинградка» этой и в подмётки не годится. Была у меня в своё время гитара ленинградского производства, так что знаю, о чём говорю.

— Ну что, готовы порадовать нас новой песней? — вывел меня из раздумий голос Беляевой.

Эх, вдарить бы Чижом или Наутилусом, так ведь времена сейчас не те. «Ты ушла рано утром, чуть позже шести…». Даже такой безобидный по меркам будущего текст здесь в эфир никто не пропустит.

— Это песня не на мои стихи, — сказал я, — их автором является советский поэт Николай Рубцов. Надеюсь, его родственники не будут против, что я использовал стихи Николая Михайловича. Песня называется «Букет».

Я сыграл вступление, и запел: «Я буду долго гнать велосипед…»

Пока исполнял — ни на кого не смотрел. Ни на Беляеву, ни на операторов, ни на «звукача» за толстым звуконепроницаемым стеклом. А когда закончил, после короткой паузы сказал:

— С аранжировкой, конечно, эта песня заиграет новыми красками.

— Браво! — пару раз хлопнула в ладоши Элеонора Валериановна. — Я сама очень люблю стихи Николая Рубцова. Правда, то своё стихотворение, насколько я знаю, он писал своей возлюбленной, которая его не дождалась из армии, так что предыстория тут достаточно грустная. Однако в мажорной тональности песня звучит достаточно органично… Что ж, дорогие друзья, надеюсь, и вам эта песня придётся по душе. А у нас в гостях был автор популярных песен Арсений Коренев.

Так вот и закончилось моё свидание с ТВ. А программа вышла неделю спустя. Несмотря на мои опасения, что нашу беседу с Беляевой могут серьёзно порезать, в эфир вошло практически всё, включая исполнение бессовестно украденной у Барыкина песни «Букет».

Вот тут-то слава на меня и накатила по полной. Меня стали узнавать на улице, в магазинах, и даже пациенты, с которыми мне приходилось иметь дело. А Володя Вишневский уговорил написать ему на листочке текст с аккордами.

Конечно же, позвонил и Гришин. Переживал, что песня не подходит для его коллектива, однако напомнил про необходимость зарегистрировать её у пензенского представителя ВААП. А я ведь и забыл совершенно про него! Воспользовавшись советом, я уже на следующий день оформил авторские права. К тому же часть авторских будет отчисляться родственникам уже несколько лет как почившего Николая Рубцова. Думаю, им будет приятно.