Шрифт:
– Давай, вываливай все, что хотел сказать, и я вернусь к дочери.
Арман сжимает мои плечи крепче, а затем, резко отпустив, задирает футболку.
Испуганно вскрикиваю и отшатываюсь, разворачиваясь к нему лицом. Выставляю перед собой руки:
– Не смей!
В глазах мужчины сейчас непроглядная тьма. Я не могу разобрать - злость там, ненависть или брезгливость. Да и не хочу, если честно.
– Кто?
– резко спрашивает он, делая шаг ко мне.
Отступаю, мотая головой. Еще мгновение назад я считала, что он меня ненавидит. Но сейчас я слышу в его голосе сталь. Вот только звенит она болью. Откликается во мне, вытаскивая на поверхность все то, что я запрещала себе видеть и вспоминать.
– Лена, кто?!
Мотаю головой, жмурюсь от слез, которые в этот раз сдержать не получается. Я будто заново чувствую каждый удар плети. Кожу жжет в тех же местах, а в ушах стоит раскатистый злой крик отца.
Проваливаясь в прошлое, я упускаю момент, как оказываюсь в руках Армана.
– Кто?
– сдавленно хрипит он, заглядывая мне в глаза. Буквально требует от меня вывернуть душу наизнанку. Но разве можно это сделать, когда внутри все сгорело?
– 27 Арман -
Я думал, она меня уже не удивит. Но когда вижу на спине жены шрамы, да такие, что даже мне, циничному мужику, становится не по себе, внутри что-то обрывается.
В этот момент я не способен ясно мыслить и связать хотя бы пару слов.
Лена ожидаемо закрывается, затем еще и фразу про “поиздеваться” бросает. Не знаю, что она там рассмотрела на моем лице, но я просто охерел.
Как? Когда? Кто?
Я точно помнил, насколько нежной была ее кожа. Я ласкал ее и обожал зацеловывать узкую, невероятно красивую спину.
Которая теперь исполосована узкими белыми шрамами.
Я даже рад, когда Лена прогоняет меня. Иначе я так и стоял бы как идиот.
В гостиной меня чуть отпускает, хотя перед глазами по-прежнему стоит марево. Кулаки так и чешутся найти смертника, сделавшего это с ней.
Кто мог? С кем она связалась?
Когда собирался жениться на Лене, не просил копаться в ее истории плотно. Для меня это был просто способ закрыть гештальт - затащить бывшую в койку, покувыркаться какое-то время, а затем мирно разойтись.
Но все вышло из-под контроля, и теперь между нами дочь, вагон вранья и то, что разрывает мне грудную клетку уже не первый день.
Ненависть, которая и не ненависть вовсе.
А теперь к ней примешивается дикое желание защитить и отомстить за боль жены.
Лена уходит в глухую оборону. Выставляет колючки, а я действую так, как привык - давлю, выставляю ультиматум, хотя чуйка и говорит - неправильно это.
В итоге снова ухожу. Занимаюсь тем, что уточняю насчет врача, которого мне посоветовал Таир.
Внешне с дочерью все в порядке, но все равно лучше перестраховаться. Не сегодня, но завтра точно надо свозить к специалистам. Да и насчет зрения тоже узнать.
Мои злость и обида на Лену за ее ложь не дают поговорить нормально. Любая наша коммуникация заканчивается феерически дерьмово.
И пока я не знаю, что с этим делать.
В спальне хожу туда-сюда, словно зверь. Гадаю, рискнет ли Лена прикрыться заботой о дочери и уклониться от разговора?
Самое смешное, что я бы позволил. Не стал бы скандалить или требовать. Я…
Черт, да я после того, что увидел, вообще не понимаю, как к ней подступиться. Еще не зная подоплеки, я уже испытаю что-то необузданно темное и дикое.
Кто-то ее обидел. Кто-то расчертил ей кожу на спине так, что следы остались на всю жизнь. Конечно, сейчас есть возможности в косметологии убрать все это. И наверное…
На этой мысли я торможу - слышу робкие шаги.
В моей квартире, как правило, гробовая тишина. Именно поэтому я особенно остро реагирую на все звуки. Жду, но время идет, Лена так и не заходит. Выдыхаю и решаю облегчить ей задачу - открываю дверь сам.
– Долго будешь мяться?
– Ты хотел поговорить? У меня немного времени - Надя спит очень чутко.
Ее голос звучит ломко и глухо. Словно она на грани. И это пиздец как бьет.
Открываю дверь шире, смотрю, как осторожно Лена проходит в спальню. Охереть как хочется сгрести ее в охапку и дать возможность побыть слабой. Почему-то я уверен - ей это необходимо.
– Смелее, Лена, - говорю, распахивая дверь. Все, что я себе позволяю - положить ладони ей на плечи, действуя крайне осторожно.