Набираю Альбину и прошу:

– Позови мне Марка. Пусть зайдет.

Проходит минут пять, как секретарь мне отзванивается:

– Арман Дмитриевич, - виновато говорит она.
– Нет Марка.

– Что значит - нет?

– Ушел на обед, но так и не вернулся. На звонки не отвечает - телефон вне зоны доступа.

Расклад становится еще интереснее. Ну, и теперь дел становится на порядок больше. Вызываю обратно Анатолия, а сам договариваюсь с Таиром и Робертом насчет встречи. Пока Горячев не завел речь про них, я бы и сам размахался. Не впервой отстаивать свою территорию. Но раз пошла такая пляска, то и парням стоит знать, кто точит в их сторону зуб. Город не такой большой - многие сферы бизнеса пересекаются.

Домой еду гораздо раньше, чем планировал. Уставший. Голодный - пиздец. А еще злой. Не стоило бы так срываться, но я хочу посмотреть в глаза Лене и выяснить правду.

В ходе обсуждений выяснилось немало неприятных моментов. Так что теперь самоуверенность конкурента становится более понятной.

В целом ситуация уже не выглядит настолько понятной, как я думал. И пока у меня нет готового решения.

Едва захожу, как чувствую - атмосфера в квартире неуловимо изменилась. Раньше мой дом представлял собой перевалочный пункт - принять душ, завалиться поспать. В редких случаях - потрахаться, но обычно к себе я девок не водил.

Сейчас же тут стало как будто бы уютнее, что ли.

Прислушиваюсь - детский лепет, мягкий голос Лены. Со мной она совсем не такая.

Тихий смех. И у меня под ребрами тянет. Хочу, чтобы и мне вот так же улыбалась. Хочу ее другой - не готовой к обороне, а податливой, мягкой и открытой.

Но в то же время злюсь на нее. Злюсь до чертей в глазах. Ведь она могла рассказать! Могла сразу признаться, и тогда…

Осторожно разуваюсь, прохожу вглубь квартиры - дочь и Лена в гостиной. Облюбовали эту комнату, и, кажется, она превратилась в настоящую детскую. Обе сидят на полу, а рядом две куклы, какие-то чашки, тарелки. Дочь неуклюже составляет посуду, а Лена помогает ей, целует в макушку. Даже просто стоя рядом, я чувствую, как фонит любовью.

Их любовью. Между собой.

Задеваю косяк, Лена оборачивается. Мы сталкиваемся взглядами, и она мгновенно закрывается, становясь другой.

– Привет, - говорю, ловя отголоски ее улыбки.
– Надо поговорить.

Вечером после того, что случилось в ванной, я с трудом смогла уснуть. Когда Арман зажал меня и уличил во лжи, мне казалось, его злость сожжет меня.

А еще разочарование.

Оно было таким концентрированным, густым, что я в очередной раз почувствовала себя грязной и недостойной.

Я долго училась не вспоминать тот случай, отрезала от своей памяти по кусочку, запирая в глубинах тот липкий страх и ужас.

Я научилась жить без этих образов прошлого, приняв, что мне просто больше не нужен мужчина. Я не вспоминала, и даже когда отец заявил, что я выхожу замуж, не впала в истерику.

Но Арману удалось снова разбудить во мне чувственность, напомнить о том, как может быть. И как я едва не оказалась под насильником.

Подарив мне физическое влечение, он, сам того не зная, выпустил на волю мой страшный секрет. И когда он попытался меня трахнуть, случилась истерика.

Если бы Нечаев довел дело до конца, не знаю, смогла бы я потом собрать себя.

Я была очень благодарна, что он ушел, оставил меня наедине с моим шрамами и той грязью, от которой мне уже никогда не отмыться.

Утро начинается поздно. Надя спит так крепко, что когда мы обе просыпаемся, Армана уже нет дома.

Для меня это счастье. Я не могу с ним видеться. Не смогу посмотреть в глаза. Да и как выстраивать дальше общение, попросту не знаю.

А ведь придется. Мы живем в его квартире. Надя - его дочь. И нам нужно как-то наладить общение хотя бы ради того, чтобы не травмировать ее.

Но как?

Злость Нечаева обжигает, ранит, бередя старые раны. Я не имею ни малейшего понятия, как ее погасить. И не знаю, как быть дальше. В любой момент отец узнает о том, что я вышла замуж, и что будет дальше, трудно предположить.

Я рассчитывала уехать, тогда это все осталось бы где-то там. Теперь же мы с Надей в родном городе, где у отца достаточно связей, чтобы испортить мне жизнь.

Эти тяжелые мысли не отпускают меня, периодически возвращаются. И даже радость от нахождения рядом с дочерью не стирает их.

Я на нервах - Арман не оставил никаких распоряжений или указаний. Не то чтобы я собиралась выполнять их, но хотелось бы понимать, какие у него планы. Да и после вчерашнего, кажется, шанс на нормальные отношения испорчен окончательно.

Днем мы с дочкой устраиваем игру в куклы. Нечаев не поскупился - в тех пакетах, что доставили, были не только необходимая одежда и гигиенические принадлежности для малышки, но еще и игрушки. Надя в восторге выбирает одну понравившуюся ей куклу, таскает ее за волосы весь день - та слишком большая, но на предложение помочь реагирует категорично, давая понять, что игрушка только ее.