— Да, — ответила тоном, не допускающим возражений. Не было желания объясняться и слушать чьё-то мнение на этот счёт. Она должна была в этом разобраться. Сама.

— Никита у врача сегодня сейчас. — Татьяна посмотрела на маленький будильник, что стоял на письменном столе у Крис. — Освободится и приедет сюда. Мы хотели у нас сегодня позависать перед теликом. Но… если надо, то я попрошу и он отвезёт тебя.

— Спасибо, — дёрнув уголком губ, она открыла список контактов. — Можно я… — пальцем указала на мобильный, намекая Тане, что хочет остаться одна.

И, дождавшись, когда подруга выйдет из комнаты, не оттягивая больше, смахнула его имя вправо и приложила телефон к уху.

Если бы Стас мог, то, наверное, уже метался по комнате, как зверь, загнанный в клетку. Но пока что он только нервно загибал пальцы и топтался возле окна в ожидании машины Ника. А в башке до сих пор звенел её голос: напряжённый. Словно каждое слово давалось ей с трудом. Словно она заставляла себя с ним говорить. И это было похоже на Ад! Каждый раз… когда он надеется, что они сделали шаг вперёд, Кристина делает вид, что этого шага не было. Вот и сейчас: он думал, что после того разговора, невидимая стена между ними посыпалась. Но нет. Он ошибся. И понял это после того, как она с ним заговорила. У него выросли крылья, когда увидел на дисплее телефона её имя. Но стоило ей произнести "Привет", он молниеносно спустился с небес на землю. По интонации можно было понять, что Тина настроена отнюдь не оптимистично.

Блядь…

Но она едет сюда. Спросила дома ли он, и нет ли планов на вечер.

И, конечно же, у него их нет. А даже если бы и были, он бы вс отменил, даже не задумываясь.

— Стас? — тихий стук и такой же тихий голос заставили его поднять голову и оторваться от телефона.

— М?

Тоня вошла в его спальню и, вытирая руки полотенцем, спросила:

— Ужинать будешь?

— Нет, наверное. Чуть позже, Тонь.

— Ну, если что, то ужин на плите. Поужинаешь сам? А то я устала что-то. Отдыхать пойду.

— Спасибо, Тонь. Иди.

— Ты ждёшь кого-то? Чего возле окна топчешься?

— Да, — Стас издал короткий смешок, понимая, что нервничает перед встречей. — Девушку.

— Ах, девушку? — Улыбнувшись ему, Антонина покачала головой. — Не ту ли самую? Рыженькую?

— Ту, — кивнул Холодный и снова посмотрел в окно. — Рыженькую.

— У вас что-то сдвинулось с мёртвой точки? — Подойдя поближе, Тоня положила тёплую ладонь на его спину.

— Не знаю, — ответил, глядя на знакомый автомобиль, который показался во дворе его дома. И почувствовал, как ускорился его пульс. — Посмотрим…

— Ну, с богом, — прошептала, равняясь с ним напротив окна. — Встречай гостью. И будь умницей. Понял меня?

Понял. Конечно, понял.

Снова оставшись один, слышал, как Тоня тихо прикрыла за собой дверь. В смятении взъерошил волосы рукой и, дождавшись, когда машина остановится и оттуда выйдет Тина, глубоко вдохнул. Взял себя в руки и сухо произнёс:

— Соберись, придурок.

Когда Тина вышла из машины, он с мольбой посмотрел на свои ноги. Лишь бы не подвели…

Потянулся за костылями, которыми врач пока запрещал пользоваться. Не был уверен, что справится, но что-то подтолкнуло его проигнорировать ходунки. Он дома… и падать далеко не придётся. Здесь есть за что ухватиться. Да и Кристина… она же будет рядом. Она не позволит ему упасть.

Медленно доковыляв до двери, стал ждать. Опёрся спиной на дверь и, закрыв глаза, стал ждать. Спина начала ныть, и Стас, отперев дверь заранее, медленно опустился на стул.

Она придёт. Обязательно придёт. Возможно, снова хочет послать его к чёрту с его подарками и вниманием. Возможно, швырнёт ему в лицо подарок. С него не убудет. И слава Богу это не дерево. Ведь из машины она вышла без него.

Усмехнувшись своим мыслям, Стас посмотрел на дверь и позволил себе произнести вслух:

— Нет… она здесь не за этим. Послать можно и по телефону.

— Проходи.

Опираясь на костыли, Стас сдвинулся, пропуская Кристину в квартиру. И, видя её замешательство, разочарованно добавил:

— Я не один, если ты об этом беспокоишься. Здесь Тоня.

— Врёшь? — не переступая порог, Кристина вытянула шею, осматривая прихожую.

— Она сказала, что отдыхать пошла. Но если надо — могу её позвать.

— Не надо. Я ненадолго.

И, делая скованный шаг, она оказалась в его квартире. Волнение не отпускало. Сердце беспокойно трепетало в груди, а зубы беспрерывно покусывали краешек губы. Это был не страх. Возможно, потому что внутри тихий шепоток ей наговаривал: он ничего тебе не сделает. А если и сделает… ты ведь уже не боишься. ЭТОГО не боишься.

Тогда чего трясёшься?

— Я не ужинал. Ты голодна? Поужинаешь со мной? — Хотел бы он бросить костыли и помочь ей разуться. Но пока что он был способен только смотреть на то, как она, присев на стул, поднимает сначала одну ногу, а затем вторую, чтобы развязать шнурки на своих слипонах.