Шрифт:
– Я не знаю, кого мне приглашать, - призналась я, почувствовав себя одинокой.
– А как же твой отец? И мачеха? Неужели ты их не позовешь?
Глава 65
– Не знаю, - задумчиво проговорила я, - это же они подписали тот злополучный контракт, не спросив моего мнения.
– Ты сердита на них, - участливо вздохнула Кларисса, - но все ведь закончилось хорошо! Стоит ли и дальше держать обиду?
Я пожала плечами. Конечно, мне до сих пор было очень обидно! Это повезло, что женихом по контракту оказался именно Габриэль, а не кто-то другой.
– Подумай хорошенько, - продолжила Кларисса, - к алтарю невесту ведет отец. Не лишай его такого счастья – выдать дочку замуж!
Она улыбалась так ласково, что на душе потеплело. Интересно, как там папа поживает? А сестры?
– Спасибо! – я искренне обняла Клариссу.
Она похлопала меня по спине, и я направилась в библиотеку. Работу с меня никто не снимал.
Следующая неделя прошла в головокружительном хороводе событий.
Мы ездили с Клариссой в город выбирать зал для торжества, свадебный распорядитель путался под ногами, требуя согласовать цвет ленточек на букете, обивку стульев и еще много всего, что казалось мне какими-то несущественными мелочами.
Я перемеряла сотню, если не больше, разных платьев: от обилия кружев и разных тканей всё слилось в одно и перестало отличаться друг от друга.
Кларисса не давала мне ни минутки передышки, требовательно заставляя меня продолжать выбирать.
Габриэль все это время тоже был постоянно чем-то занят: то проводил собрания с деканами, то гонял студентов на стадионе, то куда-то уезжал с хмурым видом.
Эйден и Патрик его постоянно поддразнивали по поводу свадьбы, отчего он огрызался, запирал их барьером в самых неожиданных местах, где они хохотали почти до слез, а мне приходилось вмешиваться и требовать прекратить произвол.
Правильно говорят, что взрослые мужчины остаются в душе подростками-хулиганами.
В академии, кажется, абсолютно все знали о предстоящем мероприятии: преподаватели разглядывали меня с интересом, слово пытаясь, угадать, что во мне такого особенного.
Я старалась не обращать на это внимания и проходила мимо с гордо поднятой головой.
Лишь в библиотеке мне удавалось скрыться от любопытных взглядов и немного отдохнуть, разбирая книги.
Господин Кларанс настойчиво пытался освободить меня от этого занятия, приговаривая, что нечего будущей жене ректора надрываться на работе.
Я отмахивалась и продолжала приходить, чтобы спрятаться и побыть в покое.
От его выражения «жена ректора» по спине всякий раз пробегали мурашки: я никак не могла поверить, что это он про меня!
Только по вечерам, лежа в кровати, я трогала кольцо на пальце – живое свидетельство того, что я скоро выйду замуж, и все равно мне казалось это чем-то несбыточным.
В один из вечеров, когда я возвращалась к себе в комнату после ужина, меня перехватил Габриэль и увлек в свой кабинет.
– Ты устала, - мягко проговорил он, обнимая меня. – Нервничаешь?
– Конечно, - призналась я, с удовольствием нежась в его руках, - я же не каждый день замуж выхожу. Да и срок такой небольшой, много всего нужно успеть.
– А я дождаться не могу, - хрипло ответил он, глядя мне в глаза и поглаживая по щеке. – Все мне кажется, что ты снова вот-вот убежишь и мне придется кидаться в погоню.
– Не убегу, - ответила я, улыбаясь, - если только свадебный распорядитель не добьет меня своими вопросами, и не придется прятаться от него в лесу.
– Ты решила, кого пригласишь? – внезапно он поменял тему. – Твоя семья приедет?
– Я отправила им приглашение, - нехотя ответила я. – Уже представляю, как мачеха выскажет мне за мой неудачный побег. И будет припоминать потом еще лет десять. А твои родственники?
– Приедут мама и младший брат, отца давно нет, - его глаза чуть погрустнели, но тут же загорелись. – Ну и придут все те, про кого ты читала в досье.
– Понятно, - проворчала я. – Вся ваша пернатая компания соберется. Обещай, что ничего не натворите.
Он засмеялся и прикоснулся к моим губам в легком поцелуе, который плавно перерос в жаркий и жадный.
Габриэль с трудом его прервал и хрипло прошептал, зарываясь в мои волосы:
– Не могу дождаться, когда ты наконец станешь моей. В полном смысле.
Я чуть напряглась, он сразу же заметил это и тихо произнес:
– Не надо смущаться, Лили. В этом нет ничего постыдного. Это физическое выражение моей любви к тебе, только и всего.
Я кивнула, чувствуя, что пока не готова говорить о подобных вещах вслух. Хотя и сама таяла в его руках от нежных поцелуев, не желая, чтобы они заканчивались.