— Что ты здесь делаешь? — спросила она.

— Не заметно? — ощерилась Дайана, — собираю злоебучую кукурузу.

Быть может, главная красотка Цитадели и изменилась внешне, но ее язык остался по-прежнему острым. Впрочем, у них больше не было повода враждовать, а старые недомолвки стоило оставить в далеком прошлом. Они в одной лодке. Дайана явно не выглядела удовлетворенной своим нынешним положением.

— Глупый вопрос, — согласилась Томасин, таким образом протягивая бывшей сопернице оливковую ветвь, — но я не об этом. Как ты угодила в лапы этих чокнутых пуритан?

— Надо же, — присвистнула Дайана, — ты пополнила свой словарный запас! Умница девочка. Но зря старалась — чем ты тупее, тем легче выжить среди этих, как ты выразилась, «чокнутых пуритан».

— Так почему ты здесь?

— А сама как думаешь? — нахмурилась женщина, — я ушла из Цитадели. Нашла другое убежище, но туда заявились солдаты Капернаума и всех забрали.

Вопрос «почему» так и повис между ними, как и бесчисленные другие. Томасин себе запретила. Дайана ушла, потому что считала нужным. Томасин напомнила себе, что ее не волнует дальнейшая судьба обитателей бывшей тюрьмы. И в частности…

Она тряхнула головой и, опомнившись, натянула обратно косынку, пока никто не заметил, что она безнравственно демонстрирует взгляду посторонних заплетенные в косу волосы.

— Да, — задумчиво кивнула Томасин, — с нами было то же самое. Они перехватили нас, пока мы меняли локацию, спасаясь от мертвяков. Но я хочу найти своих людей и…

— Заткнись, — потребовала Дайана, — мне не интересно. Уж я-то знаю, что ты отлично умеешь создавать всем проблемы, так что держись от меня подальше.

Она подхватила свою корзинку, полную кукурузы, и исчезла в густых зарослях, оставив ошарашенную Томасин осмыслять судьбоносную встречу в одиночестве.

Ночью Дайана сама пришла к Томасин. Она накрыла рот девушки огрубевшей от труда ладонью и приложила палец к своим губам, призывая молчать, чтобы не разбудить соседок по комнате. Томасин безропотно последовала за ней до душевых, тревожно оглядываясь по сторонам. Дайана закрыла дверь изнутри и подперла ручку шваброй.

— Где твои люди? — начала она без лишних предисловий, — их много?

— Нет, — покачала головой Томасин, — и нет, я не знаю, где они. У тебя есть предположения?

Дайана прошлась из стороны в сторону, нервно меряя помещение широкими шагами. Без каблуков она оказалась не такой уж и высокой — не сильно больше Томасин. Женщина вообще изменилась не в лучшую сторону, заметно сдала. Ее прежде горделивая осанка поникла, спина сгорбилась, а черты лица заострились. Загорелая кожа облепила скулы, как папиросная бумага.

— Твой приятель-недоумок был с тобой? — поинтересовалась женщина, — вы же вместе сбежали?

— Да, Зак тоже угодил сюда, — подтвердила Томасин. Она напряглась, распознав в небольшой паузе, оставленной Дайаной, неозвученный вопрос. Должно быть, бывшая соперница, как и многие другие, не посвященные в правду о «Волчьей гонке», все эти годы гадала о произошедшем в тот день. Почему Томасин и Зак исчезли. Скорее всего, их обоих считали мертвыми. Бывало и такое, что с «гонки» возвращались не всем составом. Они, наверное, стали лишь очередными именами, вычеркнутыми из общего списка. Или нет. Не важно. Томасин нельзя думать об этом. Ей нужно разбираться с насущными проблемами. Здесь и сейчас.

— Тут не любят черных, — поделилась Дайана. Томасин и без нее заметила, что среди окружающих ее в Капернауме людей преобладают исключительно представители европейской расы, но ей невдомек было размышлять еще и на эту тему. Выходит, это не было совпадением.

— Ты думаешь, что он… — осторожно начала Томасин.

— Нет, — Дайана повела подбородком, окончательно помрачнев, — скорее всего, их куда-то ссылают, чтобы не мозолили глаза.

Томасин облегченно выдохнула, но она рано обрадовалась. Дайана продолжила:

— У меня есть кое-какие полезные знакомства, но до твоего дружка нам не добраться. Я могу организовать твой побег за стену, но…

Она умолкла, пристально вглядываясь в лицо Томасин в полумраке, оценивая реакцию. Девушку это насторожило, не пытается ли Дайана подставить ее с помощью компрометирующего разговора. Слишком просто. К тому же она не собиралась рассматривать вариант уйти отсюда в одиночку, без своих людей и Зака. Зак — ее друг, ставший Томасин почти братом. Он ее семья. Ради него она пожертвовала… многим. Благодаря ему она нашла в себе силы бороться и собрать себя заново, построила за эти три года свой маленький социум.