– Это возможно… - капитан решил не отвергать предложение почётного и очень обеспеченного пассажира. Но, решил уточнить.
– Милейший Пётр Дмитриевич, а откуда он возьмёт эту сильно горючую смесь?

– "Нитро-Кирилл"?

– Да?

– Помните, пред отплытием, он погрузил в трюм какие-то ящики. Скорее всего она в них.

Офицеры закончили совещаться. Ланин поднялся на шканцы. Обратился к капитану.
– Антон Иванович, нам нужны шлюпки и матросы, чтобы поднять из трюма ящики с зелёной полосой.

– Что я говорил!
– Волконский гордо поднял голову. Помолчал минуту, продолжая глядеть на солнце, которое медленно погружалось в море, в то время как огненное облако на горизонте быстро бледнело и растворялось.
– И тихо про себя добавил. – Значит будут жечь.

***

Яркая, полная луна лениво и грациозно потягиваясь на фоне прозрачно-фиолетовом неба. Черно-синие волны едва слышно плескали о берег. Мутные тени застыли между деревьев.

– Егоров, слышишь меня? – раздалось где-то на опушке небольшой рощицы, выходившей прямо к воде.

– Да, ваше благородие господин Новиков, слышу?

– Его сиятельство интересуется тем случаем, когда тебя за хорошую стрельбу наградил бывший командир бригады полковник Фогель. Как он тебя отблагодарил?

– Э… токмо… ну, это, дал пятачок. В смысле, пять рублей. Обычно дают за удачную стрельбу - рубль. А тут Александр Юрьевич расщедрился. В честь хорошего выстрела и дня рождения дочери выдал цельных пять.

Солдата услышали. Передали по цепочке информацию.
– Дал пять рублей… Пятак дал… Пять рублей… Ваше сиятельство, наградили пятаком-с.

…. Через какое-то время пришла обратная информация.

– Егоров, спишь что ли?

– Никак нет, ваше благородие. Бдю в оба глаза.

– Князь сказал… положишь три снаряда из пяти в яблочко!
– Получишь сто пятаков и звание унтер-офицера. Ты?!!! Понял, какое тебе оказано доверие?

– Так, точно-с, господин Новиков

Офицер тихонько, почти вплотную подкрался к миномётчику. Наклонился к уху.
– От себя добавлю… - Поднесли крупный кулак к лицу служивого. – Попробуешь не попасть, чёрт лысый! Вернёмся в полк. Лично сгною в нарядах. Усёк?

???

– Не слышу?

…..

Через несколько минут раздался едва слышный хлопок. В тёмном небе над судами неприятеля зажглось и повисло небольшое миниатюрное солнце, осветив ярким светом окружающее пространство. Спустя минуту новый хлопок, потом ещё и ещё один. Но, вместо солнца, в вышине разорвались фонтаны огненных брызг. Они медленно, горящим дождём, начали спускаться на беспомощные парусники. Раскалённые красно-синие капли, достигли парусов, такелажа, шлюпок, надстроек и всего, что было на палубе. Несколько пылающих углей попали в воду. Но, не потухли, а наоборот, расплылись по жидкости, разгорелись, запылали поверх воды. Люди заметались, закричали, попытаться потушить пожар.

Новые хлопки, очередные разрывы в воздухе и снова огненный «град» с неба.

Всё в округе покрылась клубами едкого дыма. Со всех сторон доносились крики боли, ругань, треск и скрежет ломающихся мачт, шуршание огня, пожирающего древесину, шипение падающих в воду обломков. Корабли разгорались быстро, подобно сухим, хорошо просмоленным еловым веткам. Превращались в огромные пылающие костры. Горели снасти, пылали деревянные части, тлели и разлагались лохмотья почерневших парусов. Черное облако дыма вставало над обреченными судами, тянулось вверх, объединялось в единый гигантский гриб. Один из кораблей, вдруг резво, с треском подкинуло в высоту и разорвало на несколько частей. Вслед за громадными языками пламени, в воздухе, от мощного взрыва, закружились пушки, люди, балки и разные обломки корпусного набора. Через несколько минут ухнул новый взрыв...

***

Прилив унёс с места событий большую часть разорвавшихся кораблей. И тем не менее, вокруг, выходящей из устья "Доброй Надежды", в пепельных волнах, плавали обломки мачт с обрывками тлеющих снастей, дымящие остатки от шлюпок и парусов, разбитые бочки, бесформенные предметы и остатки вещей. Отчетливо были видны обугленные куски палубы. Стоял жуткий запах горелого леса и сожжённого пороха.

Солнце выкатилось из волн и быстро стало подниматься над горизонтом. Люди стояли на палубе. В ужасе глядели по сторонам.

– Святая богородица великомученица, спаси и сохрани, - Волконский шептал молитву и мельком кидал взгляды на Ланина.
– «Что за светопреставление устроил князь? Как... возможно... ТАКОЕ? Молчит, паршивец. А подойти, спросить у него – не удобно.».

Вселенец, привлекая внимание, прокашлялся. Посмотрел на крестившегося Волконского.
– Monsieur Prince, vous еtes bien sur interesse par ce qui s'est passe ce soir et par ce qui est arrive a ces navires. Pourquoi ont-ils pris feu et explosе? (Милостивый князь, вас, конечно, интересует, произошедшие ночью события и что случилось с кораблями неприятеля. Отчего они загорелись и взорвались? Франц.).